Прошла неделя, а я все еще думаю о нем.
Это тот фильм, который мне хотелось бы снять.
Для меня Оноре реабилитировался. Феномен мною любимых его фильмов до сих пор неуловим. Оноре пошл и свободен от стеснений, хаотичен - но с определенной долей лоска и еще большей долей театральности.
Эта картина больше всех его других похожа на мою любимую Сесиль Кассар. Здесь нет четкой линии - и получается, что нет и особенных ожиданий от фильма. Как мне показалось, он рассчитан сугубо и только на эмпирическое, без права на формальную трактовку - и поэтому описывать увиденное никак не получается.
Молодой человек с камерой в уборной - чем не Гаррель, писающий на бумаги в кабинете отца в Моей матери? А растерянный Сага, пытающийся ласкать дружка Кэти, когда двое последних скручены в объятьях - это же психопатичный и ранимый Тьяго-португалец из 17 раз Сесиль Кассар. А обложки книг издательства Альбен Мишель - мы не раз их встречали в эпопее Кристофа Оноре!
Это тот редкий случай, когда камера становится чем-то родным, как будто ты сам ею управляешь. Это далеко не подглядывание за чужой жизнью - ты сам с ними говоришь и они смотрят на тебя, а Кьяра - дорогой друг, давно с тобой знакомый.
Единственный раздражающий фактор - количество лохмато-кудрявых ангелочков на душу населения/квадратный метр.
И хоть присутствие Сага поначалу кажется неуместным, понимаешь, что он, как часть мира исскуства (world of art), как примерно выразился Денис Купер, и создает эту свойственную Оноре естественную театральность.
Но больше всех меня покорил Дастин - вытатуированной на груди надписью Saint Sebastian. Это самый сильный знак фильма, который что-то замыкает.
Повторюсь, это именно тот фильм, который мне хотелось бы снять.
Это тот фильм, который мне хотелось бы снять.
Для меня Оноре реабилитировался. Феномен мною любимых его фильмов до сих пор неуловим. Оноре пошл и свободен от стеснений, хаотичен - но с определенной долей лоска и еще большей долей театральности.
Эта картина больше всех его других похожа на мою любимую Сесиль Кассар. Здесь нет четкой линии - и получается, что нет и особенных ожиданий от фильма. Как мне показалось, он рассчитан сугубо и только на эмпирическое, без права на формальную трактовку - и поэтому описывать увиденное никак не получается.
Молодой человек с камерой в уборной - чем не Гаррель, писающий на бумаги в кабинете отца в Моей матери? А растерянный Сага, пытающийся ласкать дружка Кэти, когда двое последних скручены в объятьях - это же психопатичный и ранимый Тьяго-португалец из 17 раз Сесиль Кассар. А обложки книг издательства Альбен Мишель - мы не раз их встречали в эпопее Кристофа Оноре!
Это тот редкий случай, когда камера становится чем-то родным, как будто ты сам ею управляешь. Это далеко не подглядывание за чужой жизнью - ты сам с ними говоришь и они смотрят на тебя, а Кьяра - дорогой друг, давно с тобой знакомый.
Единственный раздражающий фактор - количество лохмато-кудрявых ангелочков на душу населения/квадратный метр.
И хоть присутствие Сага поначалу кажется неуместным, понимаешь, что он, как часть мира исскуства (world of art), как примерно выразился Денис Купер, и создает эту свойственную Оноре естественную театральность.
Но больше всех меня покорил Дастин - вытатуированной на груди надписью Saint Sebastian. Это самый сильный знак фильма, который что-то замыкает.
Повторюсь, это именно тот фильм, который мне хотелось бы снять.
Без дураков, Альберт Пьерпойнт – историческая личность и звезда. Самый известный палач старушки Англии, начавший свой «творческий» путь в 1932 году. Абсолютная, если формулировка приемлема, «звезда» профессии, самый быстрый в британской истории, небедной на подобные личности, палач, приводивший в исполнение смертный приговор через повешение. Казнил в своей жизни 433 мужчин и 17 женщин, в том числе 200 нацистских преступников, приговоренных к смертной казни на Нюрнбергском процессе, проявив чудеса производительности (27 – в день). Отойдя на покой в 1956 году, написал следующее: «На мой взгляд, смертная казнь не способствует ничему, кроме осуществления мести».
Мир подсел на вампиров пару-тройку лет назад, конкретно так подсел. Для кого-то это началось с унылой, коммерчески раскрученной, гламурно-глянцево-слащавой голливудской Вампирской Саги. Для меня - с очень необычного, смелого, ироничного, черноюморного сериала 
. Кстати, музыка очень неплохая, захотелось выкачать себе саундтрек. Часть песен была написана специально под фильм, остальные - плоды творчества известных и не очень рок-исполнителей разных времен и народов.
+ 
+ 
+ 
+ 
+ 
Вышел "Вкус ночи" - сочный заход Денниса Ганзеля, сделавшего "Эксперимент 2: Волна", в вампирскую тематику. С такой пронзительностью о вампирах не снимали с выхода 
