Настоящее кино – делается из боли. Розетта – это сгусток, протуберанец боли, и, вместе с тем, кино, выполненное на пике режиссерского мастерства. Боль даже материализована в кадре – в сценах, где героиня мучается от боли в животе…
Поверьте режиссеру, а не киноведу, рядом с таким талантом, каким Бог наделил Дарденнов, даже большие профессионалы могут испытывать робость. Их режиссура невероятно мощная и бесстрастная, при абсолютном минимуме выразительных средств - ни тебе изысканных кадров с одинокими деревьями и туманами над водой, никакой музыки, никаких декораций, костюмов, НИЧЕГО… Только блистательная игра непрофессиональной исполнительницы Эмили Декенн и ручная камера, которая всюду следует за героиней. Сцены, в которых Розетта греет больной живот феном, заставляют выть от боли и сострадания. Декорации братьев Дарденн – это реальные задворки «золотого миллиарда», которые стыдливо прячут от глаз сытых буржуа.
И еще хочется выть, что у нас нет такого кино. И, кажется, уже никогда не будет…
Но почему? Что у нас нет матерей-алкоголичек, у которых дети вырывают из рук бутылки, у нас нет безработных и бездомных, у нас общество социальной справедливости?
Что-то случилось с нами, мы не умеем делать кино из боли. А если делаем, получается чернуха, а не катарсис.