Попросили меня написать пару мыслей об этом фильме, что-то типа рецензии. Я, естественно, был не против, согласился.
До этого данное творение Тарковского я не смотрел, так что пытался осилить сегодня, с утречка. Не получилось. Две трети еще как-то через не могу под кефир в старой советской бумажной упаковке(из серии “тот самый чай”) выдержал, под этот вкусный кисло-сладкий вкус, но после пал смертью маловерных последователей Тарковского и включил быструю перемотку.
Так что рецензия, наверное, не получится.
Главное ощущение – это невозможно смотреть.
Можно говорить что угодно о быдле, быдловосприятии, но умный человек Владимир Ильич Ульянов не спроста заявил, что важнейшим для его пролетарской власти из искусств является кино.
Почему?
Потому что оно динамично и просто для восприятия. Здесь одна реальность – то, что ты видишь на картинке. Проще только пропагандистские плакаты.
Сам того не понимая лидер партии большевиков указал на главный критерий оценки кинопродукции – увлекательность. И на второй – массовость. Чем больше народа отсмотрит твой продукт, тем больше гешефта ты наваришь, хоть в виде бабла, хоть в виде идеологического престижа.
Кино без аудитории – это не кино, а художественная самодеятельность, чем г-н Тарковский всю жизнь и занимался.
К Андрею Арсеньевичу я отношусь с уважением. Это человек талантливый. Мне не нравятся его работы, я не нахожу их состоятельными, но не могу не признать, чтобы выдумать такое, надо иметь уникальное художественное восприятие. Проблема в том, что Тарковский явил личинку шизофрении, которая зародилась в умах отечественной и меньшей степени западной интеллигенции. Чтобы не говорили об интеллигенции, я ничего хорошо сказать естественно не могу, но именно эта социальная прослойка задает мейнстрим, социальные каноны. В плане искусства в частности.
И благодаря страстной любви к Тарковскому эти каноны противоестественным образом деформированы. Я это могу сравнивать с текущими делами в области педерастии. Ничего не имею против педерастов, вполне допускаю, что среди них могут и должны быть отличные люди, но культ физиологического заболевания, гуд эз ю, а почему гуд, а почему эз ю, да потому педераст, откровенно раздражает.
Тарковский и есть физиологическое заболевание кино.
Заболевание, которое демпингует интеллектуальную культуру.
Главная причина такой свистопляски, которую мы имеем честь видеть вокруг фамилии Тарковского, исходит из постулата Ленина, который я описал выше.
Кино – это просто.
Кино – это для всех.
Каждый человек хочет выглядеть умным.
Даже самый тупой.
Он хочет “приобщиться”, почувствовать себя.
Тарковский дает ему эту возможность.
Кино хоть и говно, но не совсем кино.
Здесь Вам и философия(дешевая), здесь Вам и монументальная живопись(дрожащая), здесь Вам и драматические образы(сомнительные).
Фильм снимался задолго до 68-го года, но в отношениях героя Любшина и сладкого старшего лейтенанта видны весьма нездоровые нотки. Тарковский был человек современный и неизвестно, что он туда специально или сдуру вложил, уверен лишь в том, что какой-нибудь прогрессивный мыслитель, здесь или скорее на Западе, усмотрел там голубые позывы.
Это к вопросу о сомнительных драматических образах.
В плохом кино Тарковского замешано много того, что к этому роду искусства отношения не имеет. Я не случайно говорил о простоте понимания кино, Тарковский выигрывает в глазах экзальтированной публики в том, что он создает своими работами у зрителя иллюзии затронутых больших материй. Понять философские концепции – очень сложно, прочитать серьезную книгу – сложно, гораздо проще посмотреть претенциозное кино или прочитать пафосную рецензию формата A4, которые по сути являются суррогатом интеллектуальной культуры или как принято говорить интеллектуальной культурой для бедных.
В этом залог успеха и нарицательности имени Тарковского.
Что такое интеллектуал в современной России – это субъект нарочито одетый, в черных очечках(мода сейчас почему-то такая), загадочно себя ведущий и говорящий о Тарковском.
Мое мнение такое: ни мудака, ни педераста не скрыть ни под одеждой, ни под вуалью внешнего лоска. Остается последнее алиби – Тарковский.
Тарковский как последнее алиби педераста.
Собственно, это я и хотел сказать.
Педерасты нас не обманут!
88!