Беларуский Вишневый сад.
Как комедия легко превращается в драму с изменением контекста или угла зрения! Вчера посмотрел "Белые росы" (реж. И . Добролюбов, Беларусфильм, 1983), который задумывался как комедия. И я помню реакцию моих родных и знакомых в то время, когда этот фильм был только-только снят и показывался в кинотеатрах. - Это очень смешно, - говорили они. Смешным этот фильм был в 1984, потому что на героев фильма смотрели сами герои фильма. Герои на экране были в целом тождественны зрителям. И герои были смешны, - потому что всегда смешно, когда видишь СЕБЯ со стороны в каких-то нелепых, но узнаваемых ситуациях. Сегодня то, что было смешно в 1984 году, не выглядит смешным. Но если сейчас представить показ Белых рос в кинотеатре - зрителям смешно не будет, и самые комичные ситуации будут сопровождаться тяжелым молчанием. Обыденное, которое было естественным и потому незамечаемым фоном в 1984 году, в 2011 перестало быть обыденным, - и выпирает, делаясь еще одним действующим сюжетом, - неукорененности, беспочвенности, неустроенности, бедности, варварства героев, что создает ощущение рока и пустоты, которая выныривает из обыденности и становится подлинным фоном. Дважды в фильме один из главных героев проклинает мир: Пропади все пропадом. Несколько раз герой слышит совет: Ты бить ее (жену) не пробовал? Женщины в фильме выглядят традиционно глубоко несчастными, мало отличимыми от животных. Старик продает коров, а Г. Польских находится практически в столь же подневольном состоянии, слоняясь между своими мужьями. Герои много думают о смерти, но смерть, видимо, побеждает. Завершает фильм жуткая благодарственная молитва Федоса Солнцу, которое не отвечает ему, закатываясь за линию горизонта.
Белые росы стали Вишневым садом советской эпохи. С Вишневым садом произошла та же история. То, что Чехову казалось смешным, перестало быть смешным уже через 10 лет после премьеры этой комедии.
Как комедия легко превращается в драму с изменением контекста или угла зрения! Вчера посмотрел "Белые росы" (реж. И . Добролюбов, Беларусфильм, 1983), который задумывался как комедия. И я помню реакцию моих родных и знакомых в то время, когда этот фильм был только-только снят и показывался в кинотеатрах. - Это очень смешно, - говорили они. Смешным этот фильм был в 1984, потому что на героев фильма смотрели сами герои фильма. Герои на экране были в целом тождественны зрителям. И герои были смешны, - потому что всегда смешно, когда видишь СЕБЯ со стороны в каких-то нелепых, но узнаваемых ситуациях. Сегодня то, что было смешно в 1984 году, не выглядит смешным. Но если сейчас представить показ Белых рос в кинотеатре - зрителям смешно не будет, и самые комичные ситуации будут сопровождаться тяжелым молчанием. Обыденное, которое было естественным и потому незамечаемым фоном в 1984 году, в 2011 перестало быть обыденным, - и выпирает, делаясь еще одним действующим сюжетом, - неукорененности, беспочвенности, неустроенности, бедности, варварства героев, что создает ощущение рока и пустоты, которая выныривает из обыденности и становится подлинным фоном. Дважды в фильме один из главных героев проклинает мир: Пропади все пропадом. Несколько раз герой слышит совет: Ты бить ее (жену) не пробовал? Женщины в фильме выглядят традиционно глубоко несчастными, мало отличимыми от животных. Старик продает коров, а Г. Польских находится практически в столь же подневольном состоянии, слоняясь между своими мужьями. Герои много думают о смерти, но смерть, видимо, побеждает. Завершает фильм жуткая благодарственная молитва Федоса Солнцу, которое не отвечает ему, закатываясь за линию горизонта.
Белые росы стали Вишневым садом советской эпохи. С Вишневым садом произошла та же история. То, что Чехову казалось смешным, перестало быть смешным уже через 10 лет после премьеры этой комедии.