Благодаря усилиям кинокритика [info]yusev_alexei  нескольким блоггерам удалось посмотреть новый  фильм   Дмитрия Мамулии  "Другое небо"    -    вполне себе европейский артхаус, снятый на русском языке грузином-философом.  О том, что философ-Мамулия борется с Мамулией-кинематографистом вполне на равных, говорит само название фильма:  "Другое небо"    -   известная статья Мераба Мамардашвили,  который, в отличие от Мамулии,  живущего в то время, когда Грузия, увы, осталась лишь топографическим понятием,  в виде названия на географической карте, ухитрился в советское время стать наиболее космополитичным из философов,  подтвердив своим примером правило    -   чем более художник оторван от национальных корней и невостребован дома, тем более любим и привечаем на чужбине.   



Те, кто характеризуют картину как рассказ о неказистой судьбе среднеазиатского гастарбайтера в Москве, одновременно правы и неправы    -   хотя в кадре вроде бы Москва, вернее будет сказать, что перед нами усредненный мегаполис:  камера фокусируется исключительно на лицах и интерьерах,  а сам город предстает скорее в виде потока неоновых огней. 

С главным героем Али   -   пожилым южанином библейской внешности и глубоким, трагическим взглядом    -   тоже сплошная путаница:  похоже, даже сами создатели картины не  выбрали для себя рабочую легенду, называя героя в разных интервью  выходцем то из Таджикистана  kinote.info/articles/2603-khabib-bufares-o-semkakh-v-kartine-drugoe-nebo , то из Узбекистана www.nashfilm.ru/modernkino/4090.html .  Принимая во внимание то, что говорит герой на фарси (что предрасполагает считать его всё же таджиком), первые кадры картины снимались в Бухаре, мальчик, великолепно сыгравший лаконичную роль сына Али,    -   афганец-пуштун, а в роли жены героя снималась иранка,  приходим к выводу о том, что этническая идентификация героев   -    такая же условность, как и выбор места:  в принципе, подобная история случилась бы с героем совершенно независимо от того, откуда и куда он приехал.  Забавно, что даже в отношении обаятельнейшего Хабиба Буфареса, сыгравшего главную роль и известного европейскому зрителю по роли старика в обласканном фестивалями фильме Абдулатифа Кешиша «Кус-кус и барабулька»,  в прессе существуют разногласия    -    кто-то называет его актером тунисского происхождения, кто-то   -  сирийского, а сам Буфарес предпочитает именовать себя "французом, много-много лет назад приехавшим на заработки во Францию".  Вот такие гримасы глобализации...


Встреча традиционной культуры с космополитичным постиндустриальным миром     -    вот главный контрапункт и конфликт, вокруг которого всё и разворачивается.  Это    -   первая философская проблема, выводимая режиссером:  мир неизбежно делится надвое, расстояние и пропасть между этими мирами стремительно растут,  и в каком из этих миров уютнее и безопасней   -   большой вопрос....

В целом картина оставляет крайне противоречивое впечатление:   что касается кинематографической, визуальной стороны, то здесь    -   сплошные комплименты режиссеру.   Вопреки  ожиданиям и предвкушению унылой тягомотины:), при минимуме экшна на экране, смотрится она на одном дыхании    -  попробуйте сделайте так, когда практически ничего не происходит...  Али приехал в большой город искать  много лет назад уехавшую на заработки жену,  за ним увязался малолетний сын,  в городе они выживают как могут, хлебая полной горстью горькую участь бесправных людей третьего сорта.  Большая часть фильма изображает эту борьбу за выживание   -   Али грузит тяжелые мешки, работает в столярке, сдает кровь за деньги и еду.  Всё это   -   с неизменным достоинством и христовой возвышенной покорностью на благородном лице,  не сходящей даже во время унизительной санобработки в бомжатнике, в окружении опустившихся "бывших людей".  И вот ведь странное дело    -   минимум мимики, выражение лица героя практически не меняется (даже тогда, когда он узнает о гибели сына),  за все время герой произносит буквально несколько слов,  и при всем при этом на него  смотришь, не отрываясь, какая-то колдовская сила приковывает взгляд.  Несомненная актерская удача,  респект режиссеру и самому Буфаресу.  

Разумеется, любой  зритель, обладающий мало-мальски социальным зрением,  увидит в ленте Мамулии  антикапиталистическое полотно     -   холодный, безжалостный, циничный мир, враждебный маленькому  человеку, попавшему в жернова этой мельницы отчуждения и эксплуатации.  Есть в фильме пара сильнейших метафор,  одна из которых    -    та самая проклятая лесопилка, отнявшая у героя маленького сына.  Устрашающего вида холодные стальные клещи, плотно смыкающиеся на стволе и легко, в секунду выкорчевывающие дерево любой толщины,  это и есть железная удавка "нового мира", вырывающая людей из привычного им уклада и перемалывающая их в опилки и пыль....  Невольно вспоминается карикатурная лесопилка,  плод воображения чокнутого изобретателя из михалковского "Сибирского цирюльника"    -    у Михалкова она смешная, у Мамулии    -   страшная.  
       
В то же время, если отвлечься от картинки и проанализировать увиденное не сквозь призму  зрения философа-символиста,  сразу видим целую цепочку нелепостей и нестыковок.  К сожалению,  выбирая вот такого усредненного героя в усредненной "стране Нигдении", режиссер попался в самим же расставленную ловушку.  Проблема в том, что если режиссер хотел снимать не настроенческое кино (что, кстати, вполне получилось), а кино социальное, то нельзя вызывать у зрителя постоянное ощущение когнитивного диссонанса.  Взять хоть сам сюжет    -   представить себе, что в традиционном обществе жена оставляет мужа и ребенка и едет в город на заработки, практически невозможно,  обеспечение семьи деньгами   -   исключительная прерогатива мужчины, о чем, кстати, в интервью  с удивлением говорит сам Буфарес:

"А вы бы ее искать не поехали?
  • Если бы моя жена вот так уехала на 7 лет, оставив мне ребенка, я бы поехал. А когда нашел бы, убил, потому что у нас это считается позором, если жена вот так бросает мужа с ребенком.

А если бы она объяснила причины своего отъезда и сказала бы, что любит вас, как как бы вы себя повели?

  • Такому поведению нет оправдания. Бросить мужа, ребенка на семь лет. За эти годы я бы весь извелся, ночей бы не спал. От нее не было никаких новостей, никаких известий. Год, два года, семь лет – я бы все это время мучался.

Вам нравится режиссерское решение?

  • Когда я все это обдумал, оно показалось мне логичным.

Оно не вызывало у вас никаких сомнений?

  • Нет, никаких, потому что не надо путать Европу или Америку с Тунисом и Пакистаном. Там все совершенно по-другому. В Европе люди могут жить на одной лестничной клетке и не знать друг друга, а у арабов все друг друга знают и знают друг о друге все. И если бы я убил свою жену и вернулся на родину, меня бы там оправдали. Потому что если женщина не следует за своим мужем, ее поведение совершенно неправильное. В арабских странах, в Саудовской Аравии, например, женщину могут убить за то, что она изменила своему мужу. Коран такие вещи оправдывает."

В этом отношении куда правдоподобней выглядит сюжет иранской картины  Шализех Арефпур "Хейран", где ситуация зеркально обратная   -   персиянка ищет уехавшего в город жениха,  афганца-нелегала, обреченного быть человеком второго сорта в иранском обществе.
Дабы завершить тему жены, найденной в конечном итоге героем работающей в химчистке на окраине города,  отмечу, что неестественной и фальшивой, режущей глаз выглядит сцена в придорожном туалете, когда жена, оставив на минутку Али в машине, красит губы вызывающе яркой помадой     -    если бы по сюжету она не трудилась в химчистке, а торговала собой,  эта сцена смотрелась бы вполне органично.  Кстати,  если бы жена героя и мама малолетнего мальчика уехала в город зарабатывать проституцией, её исчезновение и полное игнорирование семьи в течение нескольких лет было бы гораздо более объяснимым...
Кстати, возвращаясь к эпизоду с машиной    -   непонятно, откуда обездоленный Али, ночующий в бомжатнике и перебивающийся с хлеба на воду, вдруг оказывается за рулем нехилого джипа    -   чья эта машина? Как он в ней оказался?...  Вопросов больше, чем ответов.

Тем, кто знаком с жизнью московских гастарбайтеров не по газетным статьям, многое в "Другом небе" покажется фальшивым     -    начиная хотя бы с того, что чистенький, с паспортом в кармане, ни разу не похожий на опустившегося бомжа Али не попадал бы с завидной регулярностью на санобработку наравне с полусгнившими существами, кишащими насекомыми.
.  
Наибольший протест вызывает история с попаданием малолетнего сына Али на лесопилку, впоследствии его и погубившую     -   не говоря уж о том, что в реальной жизни трудоспособный отец  малолетку и в столярку бы не отдал (в случае крайней нужды   -  мыть чужие машины),  в наше время даже самые оголтелые отморозки-эксплуататоры весьма осторожно относятся к использованию детского труда, и отправка крошки на лесопилку выглядит уж совсем нереальной клюквой    -  чай, не дикие 90-е на дворе.  Индикатором  времени, кстати, служит жужжащий телевизионный фон, где в новостях превалируют две темы    -   эпидемия свиного гриппа и профсоюзно-молодежные протесты, сковавшие  Францию  (последнее особенно знаково смотрится  сегодня, вызывая неизбежные размышления о цикличности бытия).  И уж конечно, в случае гибели ребенка ни один работодатель не отделался бы парой тысяч, сунутых убитому горем отцу, не вышедшему из состояния шокового ступора. 

В общем, вроде все гладко, да не сходится.  Если это символическая абстракция   -   тогда сойдет, если портрет капиталистической России   -   тогда увы:(.  Клюква редко бывает симпатичной, но фильм Мамулии на редкость добрый и душевный, и даже такие нелепые нестыковки как-то легко прощаются.  Кто-то из критиков назвал "Другое небо" стилистически совершенной картиной    -   трудно не согласиться. Вот все, что за границами стиля   -   с этим посложнее:)...

«Другое небо», как любой мало-мальски приличный артхаус,  ожидала благодарная  фестивальная судьба и комплименты критики.  На «Кинотавре» картина, в которой практически нет музыкального оформления (или оно такое, что кажется, что его нет:))),  ухитрилась отхватить приз за музыку и диплом от гильдии киноведов и кинокритиков.  На  фестивале в Карловых Варах фильм удостоился "приза экуменического жюри"   (что это такое, я не знаю, но так в газетах пишут:))).  В общей сложности лента Мамулии приняла участие в десятке кинофестивалей на территории России и СНГ.

В общем, режиссер  -  стилист и философ Мамулия полностью победил Мамулию  -  наблюдателя и социального мыслителя.  Хотелось бы порекомендовать для сравнения уже упомянутую картину   Шализех Арефпур "Хейран", и совершенную в стилистическом отношении, и вполне "дружащую" с реальностью.