La frusta e il corpo (1963) Mario Bava.
Дурное семя Курт Менлифф (Кристофер Ли), когда-то изгнанный за порочные наклонности и лишённый наследства, снова в замке отца. В идеале – дабы всеми неправдами вступить во владение, а для затравки, например, въяве узреть одну из самых известных картин Ильи Репина. Нужный эффект достигнут: домашние смотрят на гостя, будто перед ними по меньшей мере граф Дракула. Мечты сбываются, и к концу первой трети фильма Ли принимает то интересное положение, в котором мы его не раз и не два видали: в гробу. У Бавы не залежишься – и байронический Курт продолжает смущать родственников громким смехом по ночам, а Невенку, свою прежнюю страсть и подругу садомазо-игрищ, – вполне материальными ранами от ударов хлыста.
Супер Марио Бава начинался так. Тайный автор чужих картин, скромный "столяр от кино", как он сам унижался в интервью, петлял по пути режиссёрской эволюции долго, около трёх лет, что для итальянского быстростроя срок. Мгновенно выйдя из тени загнивающих раулей уолшей в "Маске демона", он, испугавшись собственного отраженья, засел обратно – строгать пеплумы по три штуки десяточка. Став местечковым Хичкоком и ненароком изобретя целый жанр, мастер вынул запылившийся лобзик и впервые свёл в одно форму, содержание и цвет. Цвет особенно, ибо в его отсутствие и кровь казалась серой, да и чёрные кружева были блёклы. Бава, словно блудный Курт Менлифф, возвратился в старинные стены, пахнущие убийством. К поглощающим сюжет интерьерам и колоннам, готовым загородить актёров-манекенов по команде режиссёра. Царя в мирке фантазмов и оргазмов, в хозяевах у сказки, с выдуманным Гоголем, но всамделишным По. Наконец, к станку, из-под которого выйдут первая новелла в "I tre volti della paura", "Gli orrori del castello di Norimberga", "La Casa dell'esorcismo". Туда, где за спиной маэстро уже тянут шеи Серджо Мартино, азбучный представитель "малых итальянцев" и помреж на съёмках "La frusta e il corpo", а также сыночек Ламберто. Младшему Баве, наверно, запал в душу этот потаённый фильм, незнакомый ни родине, ни миру, – теме эротических сношений с духом отданы и дебют, и последняя картина отпрыска ("Macabro" и "Ghost Son"
.
Добавлю: Кристофер Ли будто прилагался к декорациям, созданным под несомненным влиянием студии "Хаммер", и призрачен больше, чем ожидаешь. Хоть "Плоть и плеть" снималась на английском, Ли язвит, укоряет и грозит не своим голосом. Причина? "Почти каждый итальянский фильм заново озвучивается, даже на итальянском языке; актёры, исполнявшие роли, давным-давно уехали на съёмки другого фильма" – пожмёт в ответ плечами Марлен Дитрих, если раскрыть её книгу воспоминаний Im Werden Verlag.