КАННЫ: МЕДИТАЦИИ И ТИХИЕ ТРАГЕДИИ
63-й Каннский кинофестиваль в этом году вызвал немало нареканий, в первую очередь за слабую программу. Это обстоятельство даже дало повод некоторым российским критикам предпологать, что «Предстояние» Никиты Михалкова (охарактеризованное влиятельным киножурналом Variety как «шовинистическая, плохо сыгранная чепуха») на столь вялом фоне может иметь шанс на призы. К счастью, этого не произошло, да и программа, очевидно, была не столь провальная. Во всяком случае, выбор жюри во главе с Тимом Бартоном выглядит достойно.
С решениями главной инстанции фестиваля солидаризовались и параллельные жюри, что бывает нечасто.
Так, приз жюри критики ФИПРЕССИ, а также приз за лучшую режиссуру завоевала картина француза Матье Амальрика «Турне».
Также приз экуменического жюри и Гран-при главного жюри достались еще одному французскому фильму «О богах и людях» (Ксавье Бовуа).
Лидировали хозяева фестиваля и в короткометражном конкурсе: «Пальмовую ветвь» в этой номинации получила лента «Собачья история» французского режиссера Сержа Аведикяна.
В параллельном конкурсе «Особый взгляд» (глава жюри — Клэр Дени) отметили «Ха-ха-ха» корейца Хонга Сан-Су.
Другой корейский режиссер, Ли Чан Дон, был отмечен как автор лучшего сценария к фильму «Поэзия».
Лучшим дебютантом признали мексиканца Майкла Ровэ за драму «Високосный год» (приз «Золотая камера»)
Приз за лучшую мужскую роль разделен между испанцем Хавьеру Бардему за фильм «КрасАта» и итальянцем Элио Джермано за картину «Наша жизнь».
Давно заслуженную «Ветвь» за лучшую женскую роль получила Жюльет Бинош, кстати, недавно приезжавшая в Киев. Бинош сыграла в фильме иранского режиссера Аббаса Киаростами «Заверенная копия». «Я верю в любовь», — заявила Бинош на вручении приза. Она также показала всему залу табличку с именем Джафара Панахи — иранского режиссера, который не смог приехать на фестиваль, поскольку находится под арестом в своей стране.
Благодаря 63-му Каннскому форуму на международной кинематографической карте появились две страны. Приз жюри завоевал фильм чадского режиссера Махамата-Салеха Харуна «Кричащий человек». А «Золотую пальмовую ветвь» присудили тайскому режиссеру Апичатпонгу Верасетакулу (на фото – в центре) за картину «Дядюшка Бунми, вспоминающий свои прошлые жизни»; для кинематографа королевства Таиланд это первый успех такого уровня, что подтвердил и потрясенный режиссер, принимая награду: «Я очень волнуюсь, все словно происходит во сне. Сегодняшний день — важнейший в истории таиландского кинематографа. Я благодарю всех зрителей за то, что они увидели и оценили... Никогда ранее тайский кинематограф не добивался такого успеха». Тим Бартон на итоговой пресс-конференции охарактеризовал «Дядюшку Бунми...» как «странный, прекрасный сон».
В призеры до последнего моменты прочили тонкий интеллигентный «Еще один год» британского мастера психологической драмы Майка Ли, лидировавший в списках популярности фестивальной прессы; высокие оценки критиков получил и «Ирландский маршрут» Кена Лоуча. Однако оба кинопатриарха Островов уже имеют «Пальмовую ветвь»; жюри, очевидно, решило сосредоточиться на именах относительно неизвестных.
Так, Ли Чан Дон, отмеченный в 2002 году как лучший режиссер на Венецианском кинофестивале, в своих работах сосредотачивается на поисках героями выходов из неразрешимых, казалось бы, ситуаций, будь то это роман бывшего преступника с девушкой, страдающей от церебрального паралича («Оазис») или похищение ребенка с целью выкупа («Тайное сияние»). В «Поэзии» речь идет о вполне благополучной старушке, записавшейся на курсы поэтического мастерства. Однако вскоре ее внук совершает ужасное преступление, а у самой женщины обнаруживается неизлечимая болезнь — но именно тогда героиня и начинает писать стихи, преодолевая судьбу в поэзии.
«Заверенная копия» — это название не только фильма Киаростами («Золотая пальмовая ветвь» за «Вкус черешни» в 1997 г.), но и книги английского культуролога Джеймса Миллера, героя этого фильма. Он приезжает в Италию представить книгу и знакомится с француженкой (Жюльет Бинош). Они странствуют по тосканским городкам, сюжет, собственно, и организован вокруг этого путешествия. А по сути — это история о копиях и оригиналах (тема книги Миллера), и это — театр внутри фильма, ведь мужчина и женщина добровольно соглашаются сыграть друг для друга и окружающих роли мужа и жены, которые поженились ровно пятнадцать лет назад в этих самых местах. Судя по отзывам критиков, Бинош блестяще справилась с этой сложной задачей двойной игры и свою «Ветвь» получила вполне заслуженно.
«О богах и людях» Ксавье Бовуа посвящен небезопасной теме противостояния христианства и ислама. Сюжет основан на реальной истории о семерых цистерцианских монахах, которых в середине 90-х годов в Алжире похитили и убили террористы. Фильм характеризуется критиками как «очень традиционный», «честный», «скучновато-последовательный», — очевидно, это такое среднее добротное реалистическое кино, получающее призы скорее за точность в отображении тематики. Вероятно, Бовуа, в некотором смысле попытался возродить жанр житийной литературы о христианских мучениках; насколько это актуально сейчас — вопрос сложный. Матье Амальрик прославился в первую очередь как актер: он играл, в частности, главного злодея в последнем фильме бондианы. Актеры, идущие в режиссеры — всегда сомнительная трансформация. В «Турне» Амальрик играет французского телепродюсера, который руководит в США варьете тучных американских стриптизерш, и после долгого отсутствия привозит свое шоу на родину. Решение семейных проблем героя перемешивается с номерами стриптиза и картинами французской провинции. Отзывы прессы — весьма сдержанные.
Награждение 39-летнего Апичатпонга Верасетакула (щадя европейцев, он позволяет называть себя просто Джо) парадоксально выглядит в равной степени неожиданным и предсказуемым. Слишком экзотичен таиландский режиссер, и известен далеко не всем синефилам. В то же время его визуальный язык уникален. Его кино внешне ярко, однако имеет замедленный до медитативной неподвижности ритм, может начинаться как броская, многословная мелодрама, и постепенно погрузиться в сумерки джунглей. Героями его фильмов на равных являются люди, духи и говорящие животные. Обычное дело — длиннейший закадровый монолог о духовных сущностях, прошептанный за почти черным кадром, насыщенным лишь смутными силуэтами ночного леса.
Потому, кстати, пересказ сюжета фильма мало что дает. Бунми, немолодому, смертельно больному мужчине, является дух умершей жены; видит он также и своего сына, превратившегося в человекообразную обезьяну с красными глазами. Также появляется принцесса, предающаяся совокуплению с говорящей рыбой. Герой, следуя за призраком жены, исчезает в пещере в глубине джунглей, — скорее всего, так уходя в инобытие. Продолжительный финальный эпизод — вполне в стиле Верасетакула — проходит уже без участия главного героя и вовсе необъясним в понятиях линейной, рациональной логики.
Тим Бартон и его коллеги по жюри своим решением не только подтвердили признание одного из интереснейших современных режиссеров, но и в некоторой степени «узаконили» доселе невиданный стиль кинематографической медитации, изобретенный обаятельным и одаренным «Джо».
Дмитрий Десятерик
63-й Каннский кинофестиваль в этом году вызвал немало нареканий, в первую очередь за слабую программу. Это обстоятельство даже дало повод некоторым российским критикам предпологать, что «Предстояние» Никиты Михалкова (охарактеризованное влиятельным киножурналом Variety как «шовинистическая, плохо сыгранная чепуха») на столь вялом фоне может иметь шанс на призы. К счастью, этого не произошло, да и программа, очевидно, была не столь провальная. Во всяком случае, выбор жюри во главе с Тимом Бартоном выглядит достойно.
С решениями главной инстанции фестиваля солидаризовались и параллельные жюри, что бывает нечасто.
Так, приз жюри критики ФИПРЕССИ, а также приз за лучшую режиссуру завоевала картина француза Матье Амальрика «Турне».
Также приз экуменического жюри и Гран-при главного жюри достались еще одному французскому фильму «О богах и людях» (Ксавье Бовуа).
Лидировали хозяева фестиваля и в короткометражном конкурсе: «Пальмовую ветвь» в этой номинации получила лента «Собачья история» французского режиссера Сержа Аведикяна.
В параллельном конкурсе «Особый взгляд» (глава жюри — Клэр Дени) отметили «Ха-ха-ха» корейца Хонга Сан-Су.
Другой корейский режиссер, Ли Чан Дон, был отмечен как автор лучшего сценария к фильму «Поэзия».
Лучшим дебютантом признали мексиканца Майкла Ровэ за драму «Високосный год» (приз «Золотая камера»)
Приз за лучшую мужскую роль разделен между испанцем Хавьеру Бардему за фильм «КрасАта» и итальянцем Элио Джермано за картину «Наша жизнь».
Давно заслуженную «Ветвь» за лучшую женскую роль получила Жюльет Бинош, кстати, недавно приезжавшая в Киев. Бинош сыграла в фильме иранского режиссера Аббаса Киаростами «Заверенная копия». «Я верю в любовь», — заявила Бинош на вручении приза. Она также показала всему залу табличку с именем Джафара Панахи — иранского режиссера, который не смог приехать на фестиваль, поскольку находится под арестом в своей стране.
Благодаря 63-му Каннскому форуму на международной кинематографической карте появились две страны. Приз жюри завоевал фильм чадского режиссера Махамата-Салеха Харуна «Кричащий человек». А «Золотую пальмовую ветвь» присудили тайскому режиссеру Апичатпонгу Верасетакулу (на фото – в центре) за картину «Дядюшка Бунми, вспоминающий свои прошлые жизни»; для кинематографа королевства Таиланд это первый успех такого уровня, что подтвердил и потрясенный режиссер, принимая награду: «Я очень волнуюсь, все словно происходит во сне. Сегодняшний день — важнейший в истории таиландского кинематографа. Я благодарю всех зрителей за то, что они увидели и оценили... Никогда ранее тайский кинематограф не добивался такого успеха». Тим Бартон на итоговой пресс-конференции охарактеризовал «Дядюшку Бунми...» как «странный, прекрасный сон».
В призеры до последнего моменты прочили тонкий интеллигентный «Еще один год» британского мастера психологической драмы Майка Ли, лидировавший в списках популярности фестивальной прессы; высокие оценки критиков получил и «Ирландский маршрут» Кена Лоуча. Однако оба кинопатриарха Островов уже имеют «Пальмовую ветвь»; жюри, очевидно, решило сосредоточиться на именах относительно неизвестных.
Так, Ли Чан Дон, отмеченный в 2002 году как лучший режиссер на Венецианском кинофестивале, в своих работах сосредотачивается на поисках героями выходов из неразрешимых, казалось бы, ситуаций, будь то это роман бывшего преступника с девушкой, страдающей от церебрального паралича («Оазис») или похищение ребенка с целью выкупа («Тайное сияние»). В «Поэзии» речь идет о вполне благополучной старушке, записавшейся на курсы поэтического мастерства. Однако вскоре ее внук совершает ужасное преступление, а у самой женщины обнаруживается неизлечимая болезнь — но именно тогда героиня и начинает писать стихи, преодолевая судьбу в поэзии.
«Заверенная копия» — это название не только фильма Киаростами («Золотая пальмовая ветвь» за «Вкус черешни» в 1997 г.), но и книги английского культуролога Джеймса Миллера, героя этого фильма. Он приезжает в Италию представить книгу и знакомится с француженкой (Жюльет Бинош). Они странствуют по тосканским городкам, сюжет, собственно, и организован вокруг этого путешествия. А по сути — это история о копиях и оригиналах (тема книги Миллера), и это — театр внутри фильма, ведь мужчина и женщина добровольно соглашаются сыграть друг для друга и окружающих роли мужа и жены, которые поженились ровно пятнадцать лет назад в этих самых местах. Судя по отзывам критиков, Бинош блестяще справилась с этой сложной задачей двойной игры и свою «Ветвь» получила вполне заслуженно.
«О богах и людях» Ксавье Бовуа посвящен небезопасной теме противостояния христианства и ислама. Сюжет основан на реальной истории о семерых цистерцианских монахах, которых в середине 90-х годов в Алжире похитили и убили террористы. Фильм характеризуется критиками как «очень традиционный», «честный», «скучновато-последовательный», — очевидно, это такое среднее добротное реалистическое кино, получающее призы скорее за точность в отображении тематики. Вероятно, Бовуа, в некотором смысле попытался возродить жанр житийной литературы о христианских мучениках; насколько это актуально сейчас — вопрос сложный. Матье Амальрик прославился в первую очередь как актер: он играл, в частности, главного злодея в последнем фильме бондианы. Актеры, идущие в режиссеры — всегда сомнительная трансформация. В «Турне» Амальрик играет французского телепродюсера, который руководит в США варьете тучных американских стриптизерш, и после долгого отсутствия привозит свое шоу на родину. Решение семейных проблем героя перемешивается с номерами стриптиза и картинами французской провинции. Отзывы прессы — весьма сдержанные.
Награждение 39-летнего Апичатпонга Верасетакула (щадя европейцев, он позволяет называть себя просто Джо) парадоксально выглядит в равной степени неожиданным и предсказуемым. Слишком экзотичен таиландский режиссер, и известен далеко не всем синефилам. В то же время его визуальный язык уникален. Его кино внешне ярко, однако имеет замедленный до медитативной неподвижности ритм, может начинаться как броская, многословная мелодрама, и постепенно погрузиться в сумерки джунглей. Героями его фильмов на равных являются люди, духи и говорящие животные. Обычное дело — длиннейший закадровый монолог о духовных сущностях, прошептанный за почти черным кадром, насыщенным лишь смутными силуэтами ночного леса.
Потому, кстати, пересказ сюжета фильма мало что дает. Бунми, немолодому, смертельно больному мужчине, является дух умершей жены; видит он также и своего сына, превратившегося в человекообразную обезьяну с красными глазами. Также появляется принцесса, предающаяся совокуплению с говорящей рыбой. Герой, следуя за призраком жены, исчезает в пещере в глубине джунглей, — скорее всего, так уходя в инобытие. Продолжительный финальный эпизод — вполне в стиле Верасетакула — проходит уже без участия главного героя и вовсе необъясним в понятиях линейной, рациональной логики.
Тим Бартон и его коллеги по жюри своим решением не только подтвердили признание одного из интереснейших современных режиссеров, но и в некоторой степени «узаконили» доселе невиданный стиль кинематографической медитации, изобретенный обаятельным и одаренным «Джо».
Дмитрий Десятерик
И если в первых кадрах видим мы их нагие тела, то ближе к концу пути все больше - их обнаженные души. Сцена в бывшей квартире родителей Зано по силе воздействия на зрителя сравнима с документальными кадрами возвращения Далиды в дом в Каире, где когда-то жила ее семья. В обоих случаях - до боли сильно и пронзительно.
Среди каннских конкурсантов особые надежды возлагались на тайского режиссера с труднопроизносимым именем Апичатпонг Веерасетхакул и его фильм "Дядюшка Бунми, который мог вспомнить свои прошлые жизни". 
Чем творение Веерасетхакула, которое можно описать таким образом, отличается от всех прочих фильмов, которые можно описать подобным образом? Ну, например, его сугубо этнографическим колоритом… Это, вроде бы, тоже не штука! Но тут, ребята, колорит колориту рознь. Одно дело – русский, или там – румынский колорит. Забавно, конечно, но получается какая-то недоделанная Европа. А тут – тайские джунгли! Или – город, тоже о-чень сильно отличающийся от привычного – в силу национальных особенностей. 
По форме - это историческое кино (про викингов), по подаче - арт-хаус, по содержанию - притча. Ее стержневая идея, в целом, нехитрая, хотя несколько темных мест остается. Итак, о чем же "Valhalla Rising"?
