Если бы «Сжигая корабли» снимали в Европе, мог бы выйти мрачнейший арт-хаус а ля Бергман ибо тема располагает, однако мексиканский режиссер умудрился на потенциально депрессивном материале снять кино светлое и доброе, буквально излучающее тепло, сдобренное латиноамериканскими мотивами, юмором и неподдельной красотой в каждом кадре. Еще немного и это мог быть магический реализм, но история, рассказанная Франциско Франко Альба, все же сугубо реалистична и к магии имеет отношение лишь тот особый взгляд, которым он одаривает происходящее в его фильме, придавая всему оттенок одержимости, выходящей за все грани разумного, но тяготеющей к чему-то мифологическому, а не перверсивному.
Вообразив «Сжигание кораблей» сказкой, сюжет ее можно было бы пересказать так: в прекрасном замке томились умирающая королева, ее строптивая дочь-принцесса и мечтательный сын-принц, грезящий заморскими странами за океаном и всем им прислуживала верная служанка. Пока королева умирала, ее дочь неотлучно находилась при ней, не покидая дом ни на минуту, но за пределы собственного замка она стремилась лишь на словах, потому что больше всего на свете ей хотелось что бы никто из них никогда его не покидал , а особенно изнеженный принц, в которого она уже давно влюблена и ценит его красоту выше красот всего мира, но сам принц мечтает сбежать далеко-далеко и влюблен не в принцессу-сестру, а в нищего, никогда не имевшего ни крова ни матери. И когда королева все же умирает, принц сходит с ума и все время пытается сбежать из дома, но ему никогда не хватает смелости убежать достаточно далеко и надолго, а принцесса от неразделенной любви и разбитого сердца превращается в ведьму. Но однажды злые чары пали и им все же хватает смелости выйти из своего замка и пуститься в желанное путешествие…

Однако, «Сжигание кораблей» не сказка и в реальности все выглядит так: некогда популярная певица мучительно долго умирает от рака, не в силах уже заботиться ни о детях, ни о доме, поэтому все ложится на плечи ее старшей дочери Элены (Ирене Азуэла), натуры страстной и деспотичной, по-своему жестокой, но бесконечно любящей и мать и младшего брата Себастьяна (Анхель Онесимо Неварез). Все они очень зависимы друг от друга, но не той зависимостью, когда позволяешь поработить себя исключительно от безысходности и невозможности вырваться из этого рабства, сильнее любых цепей их держит любовь друг к другу, невозможность ослабить узы которой помещает это чувство на грань нормальности. Замкнутый образ жизни не позволяет детям разрезать пуповину, связывающую их с матерью и домом, но если отношения матери и детей вполне объяснимы (не следует забывать и культ Девы Марии, Матери, царящий в латиноамериканских странах), как и тяга умирающего согреться теплом еще живых (отнюдь не «вампирская» в данном случае, да и Элена с Себастьяном ловят последние лучи тепла, исходящие от матери), то стремление сестры заботиться о брате в итоге трансформируется в откровенную одержимость, когда предмет своей любви желаешь полностью подчинить себе, запереть в 4-х стенах что б всегда при тебе и не отдавать никому и никогда.



Сам Себастьян покорно принимает это поклонение, позволяя играть с собой как с игрушкой – расчесывать длинные локоны черных кудрей, купать в ванной, едва ли не кормить с ложечки. Интересен подбор актеров в данном контексте: Элена – пышущая здоровьем молодая девушка, с рвущейся наружу грудью и крутыми бедрами, эдакая черноглазая фурия, громогласная и вечно рвущаяся в бой. Совсем не красавица, но когда такое пламя в глазах и темперамент что твое цунами, это уже и не важно! Она бесстрашно колит матери морфий, тиранит служанку, когда-то вынянчившую ее, артистично вытанцовывает под старые пластинки матери, по делу и без дела отчитывает вхожего в дом кузена (называя «девчонкой», хотя в отличии от Себастьяна кузен, опекающий того в школе, вполне себе латинский мачо) и изливает потоки любви на меланхоличного брата.



Себастьян – полная ее противоположность: мягкий и нерешительный, гораздо больше похожий на девушку, нежели его сестра, однако в его случае речь не о женоподобии, а о некой андрогинности юноши, который еще не успел стать мужчиной и пребывает в той поре, когда красота еще беспола. Застенчивый взгляд, тихий голос, мечтательная улыбка – его красота и слабость пленит любого, даже мужественного кузена, который не сознавая того влюблен в Себастьяна.




Однако сам Себастьян пленится совсем другим человеком – новичком-одноклассником, Хуаном (Бернардо Бенитез), с которым буквально столкнется лоб в лоб во время хаотичной стычки в коридоре католической школы. И, конечно, Хуан, привыкший решать проблемы кулаками, готов был бы двинуть между глаз и в этот раз, только вот глаза напротив оказались поразительной красоты и кротости. Не трудно догадаться что привлекло Себастьяна в глазах, которые увидел он – бесконечный бунт и полное бесстрашие, но главное – Хуан родился за океаном, куда он сам так стремится попасть. Лицо Себастьяна – практически лик статуи, которая могла бы стоять в одном из католических храмов, лицо Хуана скорее уж могло бы послужить изображением лица одного из разбойников, распятых вместе с Христом – суровое, жесткое, пересеченное шрамом, полученным в детстве от удара о лестницу, когда его мать-проститутка выронила его из рук.



Сестры-монахини преподают уроки, отец-настоятель втихаря глушит коньяк, а необъяснимая для всех дружба между красавчиком не от мира сего и отъявленным хулиганом с обезображенным лицом медленно, но верно перерастает в любовь. Ни для Себастьяна, ни для Хуана особой драмы в этом нет, в отличии от Элены, которая чувствует как брат уходит из под ее влияния и обнаружив рисунки, на которых «прекрасное обезображенное» лицо другого юноши, как громом пораженная понимает, что Себастьян гей. Она готова рвать эти рисунки на части, выкрикивать оскорбления, но главное, не высказанное, заключается в другом: «Ты должен любить меня и только меня!».



Все могло быть проще и традиционнее, если б на том и точка, но история совершает неожиданный кульбит – ни Себастьян ни Элена в силу своей инфантильности не способны «сжечь мосты» и вырваться из оков дома и инцестуальной зависимости друг от друга, поэтому когда их мать умирает, Себастьян влюбляется и готов бежать с Хуаном «за океан», а Элене остается только смириться и наконец начать собственную жизнь, они эти мосты не сжигают – Себастьян предает Хуана, в последний момент ломанувшись от того назад, домой, а Элена готова закрыть глаза на то, что ее брат с тоски и отчаяния начинает пропадать по нескольку дней, путаясь с кем ни попадя, лишь бы снова и снова он возвращался и она могла обнимать его, запирать в своей комнате и не позволять внешнему миру врываться в их маленький интимный мирок. Не случайно метафорой их отношений проходит липкий мед, в котором намешан яд для полчищ муравьев, которые гибнут, но на этот мед продолжают сползаться и конца края этому нет…

Открытый финал не обещает никому из них счастья, но дарит другое, не менее важное – свободу, ветер перемен, который оба впускают в свою жизнь, встречая его с испуганными, но радостными улыбками. Они не чудовища, просто взрослеть иногда очень страшно и трудно.

ТРЕЙЛЕР


URL записи