Поддавшись очарованию артистки Раппопорт, я скачал и посмотрел подряд два фильма: «Незнакомка» Торнаторе, где она играет сумрачную украинскую проститутку и «Юрьев день» Серебрянникова, о котором в уважаемом сообществе писалось не раз. И насколько я был разочарован художественным, но совершенно пустым и невнятным фильмом от автора нашумевшей «Малены», настолько порадовался за наших. Тем более что до сего дня Серебрянникова не уважал. Приятно очаровываться человеком)
О сюжете тут сто раз писали, поэтому буквально два слова. Нагловатая оперная дива с мировым именем привозит сына поклониться местам, где была когда-то рождена. Читает фальшивые стихи про Русь, говорит неубедительные слова. Поет с колокольни. Восторженно заламывает руки. Но при этом очень высокомерно общается с простым народом, фыркает и отводит взгляд. И вот то ли от этой фальши, то ли от подростковых комплексов ее сынок растворяется в воздухе. С концами. Оставляя прославленную мамашу в горе и ужасе. И она как может ведет поиск. Одновременно сначала брезгливо, а потом все более с удовольствием растворяясь в жизни маленького страшного городка Юрьев.
Я прочитал несколько рецензий, включая интервью самого режиссера, где он говорит, что этим фильмом избавлялся от ужаса подобных Юрьевых. И остальные хором пели, дескать, этот кошмар, эта неизживная провинциальность, это совковое болото.
А мне так наоборот показалось, что именно в этом жутком, но не смотря ни на что родном городе героиня и нашла свое счастье. Что понятие «родина» оно не только географическая принадлежность – это ядовитая и сладостная игла в сердце. И, в общем-то, об этом же писали классики. Как не прикрывайся норковыми шубами и связями в столице – ты все равно корнями проросла здесь. И стоит тебе сменить одежду и перекрасить волосы – ты станешь неотделима от этих, страшных. И люди вокруг перестанут служить бутафорией. И их несчастья перестанут вызывать в тебе только презрение. И в каждом двадцатилетнем пацане ты вдруг увидишь толику своего родного сына.
Серебренников снял страшное кино о нестрашном. И сделал это очень тонко, фактически без переборов и без надрывов. А отдельные сцены и диалоги просто достойны аплодисментов. Загибаю палец – еще одно НАШЕ хорошее кино. Другое кино.
О сюжете тут сто раз писали, поэтому буквально два слова. Нагловатая оперная дива с мировым именем привозит сына поклониться местам, где была когда-то рождена. Читает фальшивые стихи про Русь, говорит неубедительные слова. Поет с колокольни. Восторженно заламывает руки. Но при этом очень высокомерно общается с простым народом, фыркает и отводит взгляд. И вот то ли от этой фальши, то ли от подростковых комплексов ее сынок растворяется в воздухе. С концами. Оставляя прославленную мамашу в горе и ужасе. И она как может ведет поиск. Одновременно сначала брезгливо, а потом все более с удовольствием растворяясь в жизни маленького страшного городка Юрьев.
Я прочитал несколько рецензий, включая интервью самого режиссера, где он говорит, что этим фильмом избавлялся от ужаса подобных Юрьевых. И остальные хором пели, дескать, этот кошмар, эта неизживная провинциальность, это совковое болото.
А мне так наоборот показалось, что именно в этом жутком, но не смотря ни на что родном городе героиня и нашла свое счастье. Что понятие «родина» оно не только географическая принадлежность – это ядовитая и сладостная игла в сердце. И, в общем-то, об этом же писали классики. Как не прикрывайся норковыми шубами и связями в столице – ты все равно корнями проросла здесь. И стоит тебе сменить одежду и перекрасить волосы – ты станешь неотделима от этих, страшных. И люди вокруг перестанут служить бутафорией. И их несчастья перестанут вызывать в тебе только презрение. И в каждом двадцатилетнем пацане ты вдруг увидишь толику своего родного сына.
Серебренников снял страшное кино о нестрашном. И сделал это очень тонко, фактически без переборов и без надрывов. А отдельные сцены и диалоги просто достойны аплодисментов. Загибаю палец – еще одно НАШЕ хорошее кино. Другое кино.