Когда выходили из кинотеатра, ошарашенные увиденным, случайно услышали, как одна девушка удивленно говорила своей подруге: "как это все могло поместиться в голове одного человека?" Естественно она имела ввиду режиссера и сценариста Ван Дормеля, пишущего сценарий к фильму несколько лет, и снимающего их по одному в десятилетие. Этот фильм однозначно должен находиться в коллекции тех, кто относится к кино как к искусству. Каждый кадр фильма продуман до мелочей, выверен и сцеплен, переплетен центральной идеей. В первый момент кажется, что эту Суть совсем нетрудно увидеть, но удивляет то, что все с кем я разговаривал об этом фильме, подтверждая наличие Центра в этом, внешне производящем впечатление "клиповости" сюжете, интерпретируют его по-своему. Кто-то видит историю о любви, спасающей мир; кто-то эзотерическую историю реализации личностью в череде своих воплощений всех имеющихся экзистенциальных возможностей. После полного их исчерпания и наступает смерть, растворение. Вспоминать и придумывать больше нечего, все книги написаны, все слова расставлены. Остается только повернуть время вспять, чтобы прожить эти возможности еще раз, и так до бесконечности. Но это уже ад. Главный герой, предвидя это, дает намек на выход: "В шахматах это называется "цунгцванг", когда единственно правильный ход - не двигаться с места". Кто-то, наверное я, видит за фильмом философскую историю-притчу о постаревшем, уставшем от своих созданий, Демиурге, раз за разом создающим сюжетные миры и судьбы, концентрация в их переживаниях позволяет ему не исчезнуть в Пустоте. Но Старик – Демиург перенасыщается – все изведано, все чувства прожиты, созданный им мир умер, оставив мертвую оболочку двигающихся клонов. Истеричная Элоиза не случайно произносит во время одной из своих многочисленных депрессий фразу – «я проживаю не свою жизнь». Почти все герои Старика-демиурга проживают не свою жизнь, закабаленные им и навязанным выбором без выбора.
Сам фильм смотрится на одном дыхании. Прекрасный звуковой ряд, удивительно живая игра актеров. Жуткий из-за первичного понимания безвыходности происходящего на экране, и радостный до слез от открытия возможного смысла освобождения – через истинную любовь.
В чаще всего встречающейся рекламной аннотации на фильм, есть слова «старик просыпается в мире счастливых клонов». Что-то не заметил я счастливых клонов. Есть «клетчатые», но они далеко не счастливы. Не слушайте аннотаций, слушайте свое сердце.