Метафизика Смертельной битвы
Предупреждения: а) спойлер; б) не рекомендуется к прочтению гражданам анчихристианского духу.
Фантастический боевик «Смертельная Битва» («Мортал Комбат», «МК», премьера которого состоялась в 1995 году, по сей день считается лучшей экранизацией компьютерной игры. В этом заслуга не только популярности первоисточника. И не только того, что над фильмом поработали старательно и от души. Да, режиссура добротная, явного мискастинга нет (а Кристофер Ламберт в роли Лорда Рэйдена непревзойден), хореография боев не блистательна, но вполне неплоха (Скорпион хорош!), спецэффекты качественны (особенно с учетом 1995-го года) и уместны. Но, по существу, дело здесь в другом. Фильм «Мортал Комбат», довольно тесно корреспондирующий с игрой (помимо непосредственно персонажей, реплик и атрибутики, там много узнаваемых мелочей и нюансов), абсолютно самоценен и самодостаточен. Игра «МК» имеет собственную мифологию, приобретающую с годами и новыми продолжениями все более изощренную форму, а мифология фильма (как известно, не являющегося прямым переложением) совершенно другая.
Знакомство с христианской мивоззренческой системой дает ключ к особому истолкованию «Смертельной Битвы». При таком подходе вскрываются смысловые пласты, которые сложно и едва ли возможно обнаружить, если: а) не владеешь некоторой теоретической базой; б) мыслишь стереотипами (фильм голливудский, подростковый, снят по игре, фантастический боевик, прямых отсылок к христианству нет и т.д., и т.п.). При всем при том «Мортал Комбат» явно заслуживает аллегорической трактовки.
История сражения избранных землян, защищающих свою планету, с мистическими существами разной степени человекоподобия щедро сдобрена восточной экзотикой. Тут и соответствующие единоборства, и воины-ниндзя, и изображение дракона как эмблема Смертельной Битвы (все корреспондирует с игрой), и даже толпа шаолиньских монахов для усиления колорита. Но как будто бы парадоксальным образом через все это просвечивают символические сцепления христианского толка. Неизвестно – сознательный ли это сценарный ход или яркое проявление культурного архетипа. Здесь также можно говорить о духовной интуиции, ибо творчество – процесс трансцендентный, предполагающий выход человека за пределы своего «я» и, соответственно, за пределы собственных знаний.
Стоит начать с того, что в «Мортал Комбат» представлен однозначный антагонизм сил Добра и Зла, воплощенных персонажами, наделенными сверхспособностями. Обычные же люди находятся на периферии высшего и низшего полюсов, тяготея к одному из них, что указывает на духовную неоднозначность человеческой природы.
Итак, несколько героев-людей неожиданно для себя (и по воле подстроенных обстоятельств) попадают на странный остров, где им предстоит принять участие в Смертельной Битве, исход которой решит судьбу Земли: перейдет ли она под власть дьявола в лице Императора. На этой территории перестают работать их приборы – рация, компас, часы: духовное измерение не зависит от таких факторов, как время и пространство. Духовное измерение отторгает и привязанность к материальному – одному из участников турнира, Джонни Кейджу, пришлось расстаться со своими чемоданами. Знаменитый актер, привыкший к определенному уровню жизни, упорствовал до последнего и даже тащил тяжелую ношу по невероятно высокой лестнице, ведущей к месту боев. В конце концов, чемоданы он выронил, и те полетели вниз. Продвижение вверх по лестнице в христианстве – духовное возрастание (достаточно вспомнить Св. Иоанна Лествичника и его труд).
Сама Смертельная Битва предстает аллегорией так называемой «невидимой брани» – противостояния души темным силам, заключающемся в частности, в отражении помыслов, посылаемых человеку под видом его собственных мыслей и желаний. Их цель – вводить в грех и постепенно уничтожать душу. Невидимая брань неизбежна для каждого, осознает это человек или нет. Такой бой действительно мортален, потому что душа, проигравшая его, гибнет, и ей суждено попадание в ад – место вечной смерти. Однако, по справедливому утверждению Лорда Рэйдена: «Сущность Смертельной Битвы не в смерти, а в жизни». Победивший Зло получает в награду вечную витальность.
Итак, человек в метафизическом пространстве не одинок, его окружают противоборствующие представители неземных сил. В «Мортал Комбат» бойцов курируют Лорд Рэйден и Шэн Сунг, или колдун. Первый знаменует носителя ангельского начала, второй – демонского. Как известно, представители ангельских сил служат соблюдению установленной Богом гармонии, а представители сил демонических стремятся распространять хаос; ангелы пребывают на стороне Истины, демоны подчиняются отцу лжи; силы света избрали созидание, силы тьмы – разрушение. Эти характеристики применимы к заклятым противникам Лорду Рэйдену и Шэн Сунгу. Антагонизм героев подтверждается и традиционной бинарной оппозицией белого / черного – цветов их одеяний.
Они оба знают слабые стороны бывшего шаолиньского воспитанника Лю Кэна, служащей полицейского спецподразделения Сони Блэйд и актера-каскадера Джонни Кейджа, но первый пытается внушить бойцам уверенность, а второй – деморализовать их. При этом у представителя светлых сил больше полномочий. Лорд Рэйден, как и Шэн Сунг, находится в подчинении (в фильме говорится, что его власть ограничена) и выполняет определенную миссию, но, вместе с тем, он контролирует действия колдуна. Тому, безусловно, требуется строгий контроль. Шэн Сунг агрессивен, постоянно упражняется во лжи и все время пытается (благодаря Лорду Рэйдену, безуспешно) нарушить правила турнира. Также он неоднократно меняет внешность, что, опять же, подтверждает лживость его существа. В духовной литературе описано множество случаев того, как бесы принимали чей-либо облик с целью ввести человека в заблуждение.
Сила колдуна зиждется на том, что он забирает души воинов, потерпевших поражение в битве с ним или его слугами. Представители зла, исходя из христианских воззрений, безплодны, так что по отношению к людям они метафизические вампиры. А явленная в «Мортал Комбат» идея наличия у человека безсмертной души, которая после перехода терминального порога попадает либо в высший мир, либо под власть Зла, корреспондирует с идеей рая / ада. Шэн Сунг одновременно выступает и олицетворением ада – исполненного злобы ограниченного пространства, где души томятся в заключении.
Образы его слуг тоже знаменательны, особенно – парадигма: Скорпион, Саб-Зеро, Рептилия. Они воины-ниндзя, почти одинаково выглядящие, и не люди – после смерти Шэн Сунг не забирает их души, потому что тех попросту нет. Маски на их лицах не только указывают на принадлежность к ниндзя, но и выступают знаками безликости и смерти: когда Скорпион снимает свою, под ней оказывается череп. Все трое безсильны перед Лордом Рэйденом, нейтрализующим их своими молниями – энергией Света. Но главное и самое глубинное сходство этих существ в фильме состоит в том, что они выступают персонификациями пространств ада. В духовной литературе говорится о геенне огненной с ее неугасимым пламенем, тартаре, месте вечного холода, и черве неусыпающем, неустанно пожирающем грешников. Скорпион добивает поверженных противников пламенем, исторгаемым изо рта, Саб-Зеро – криокинезом (замораживанием на расстоянии), а Рептилия пожирает их головы. Последнее фаталити не представлено в фильме, но, как и два первых, соответствует фаталити игры и логически подразумевается.
Всех троих ожидает неудача, и они гибнут от своего же оружия: Скорпион загорается и взрывается, Саб-Зеро разлетается на ледяные осколки, Рептилия распадается на червей, тараканов и разных ползучих гадов. То есть, носитель смерти уничтожается ею сам. Поначалу земляне едва не поигрывают в сражениях со Скорпионом и Саб-Зеро земляне (воины-ниндзя уже начинают применять свои фаталити), но в последние мгновения побеждают – им на помощь приходят подручные средства. Джонни Кейдж закрывается от огнедышащего Скорпиона щитом, и струя пламени возвращается обратно, потом этим же щитом он добивает противника. Лю Кэн плещет водой из ведра в сторону генерирующего замораживающий состав Саб-Зеро, и того пронзает мгновенно образовавшийся кусок льда. В метафизическом плане такое стечение обстоятельств более чем закономерно: здесь явлены аллегории «молитвенный щит» и «вода живая» (о ней говорится, в частности, в Евангелии, и подразумеваются Слово Божие и Благодать Святого Духа). Это означает необходимость чтения молитв и Евангелия в условиях духовной брани, ибо человек, ввиду своей падшей природы, слабее потустороннего зла.
В фильме на витальное начало воды указывают слова Принцессы Китаны: «элемент, дающий жизнь». Этой фразой она подсказывает Лю Кэну, как можно победить Саб-Зеро. А ведро с водой перед началом поединка тайно приносит Лорд Рэйден. Во-первых, это подтверждает его прозорливость (вся глубина которой откроется в финале), во-вторых, указывает на зависимость людей от помощи высших сил.
Очень интересен и замечательно тонок один эпизод. Когда воспламенившийся Скорпион взрывается и разлетается на части, на землю падает горящее фото Джонни с надписью «Моему самому большому поклоннику». Слуга Шэн Сунга хранил при себе автограф, когда-то данный ему Кейджем! В этом эпизоде находит отражение архетип сотворения / низвержения кумира. Поклонник актера, прославившегося кинотрюками на основе единоборств, видимо, попытался повторить его путь, но погубил душу и попал под власть Шэн Сунга. Стремление же фаната уничтожить кумира, с духовной точки зрения, закономерно, и причина кроется, прежде всего, в зависти, безсмысленной по своей сути. Будущий Скорпион хотел стать таким, как Джонни, а тот, вопреки ярким проявлениям, терзался от неуверенности в себе и боязни оказаться фэйком (фальшивкой). Да и вообще в «МК» подспудно осуждается актерство как неподлинная жизнь.
В этом же эпизоде содержится явный намек на вред зависимости от телевидения. В начале фильма Лю Кэн не признает Лорда Рэйдена, более того, называет его бродягой из-за скромного одеяния. Шаолиньский монах просит прощения за землянина и добавляет: «Жизнь в Америке ослабила его разум. Он слишком много смотрел телевизор». Речь идет об искажении мировоззрения и духовной деградации под воздействием телевидения, а история Скорпиона – вполне тому подтверждение. Опасность, которой с его стороны подвергся Джонни Кейдж, отсылает и к идее ответственности: человек должен задумываться о том, какие зерна сеет в чужих душах и чем для него могут обернуться всходы. Не исключено, что то, чьему развитию ты способствовал, впоследствии попытается уничтожить тебя.
На стороне Шэн Сунга сражается и принц подземного царства Горо, он же, по чьему-то меткому определению, «четырехрукое верзило» (с). Статус Горо является еще одним подтверждением иерархичности ада (его вершиной или, точнее, низиной, в «Мортал Комбат» предстает Император). Определение «подземное царство» говорит само за себя и тоже полностью укладывается в христианскую метафизику, в соответствии с которой преисподняя находится в центре Земли (об этом сказано, например, в «Слове о смерти» Свят. Игнатия Брянчанинова). Что характерно, потерпевший поражение Горо падает со скалы в пропасть – то есть, в бездну (одно из наименований ада).
Своеобразие отношений между слугами Зла подтверждает проходящую в духовной литературе мысль об отсутствии мира в царстве тьмы. Скорпион и Саб-Зеро – смертельный враги; Шэн Сунг, лицемерно доброжелательный с Принцем Горо, глубоко презирает его. Каждый обуреваем гордостью, что видно из поведения, а колдун, пламенно заботящийся лишь о своей выгоде, превзошел всех и уступает, вероятно, только Императору.
Впрочем, слуги Зла имеются и на Земле. Пример тому – Кэно, обычный человек, участвующий в турнире на стороне Шан Сунга и гибнущий от руки (точнее, ноги) Сони Блэйд. [Прим. – К слову сказать, носящий на одной стороне лица железную полумаску с красным камнем вместо глаза, он походит на Терминатора; вообще в «Мортал Комбат» есть несколько явных перекличек с «Т2», даже Соня больше похожа на Сару Коннор, чем на свой виртуальный прообраз]. Кэно в разговоре с Горо уподобляет себя ему, говоря, что он тоже своего рода принц подземного мира. Земля ведь несет на себе отпечатки и рая, и ада, а одноглазый бандит в железной полумаске, член преступного синдиката «Черный дракон», выбрал служение Злу в обмен на материальные блага и власть. Дракон в христианстве символизирует дьявола, а черный цвет в таком контексте усугубляет зловещий смысл.
Как было сказано выше, Кэно победила Соня, преследующая его как опасного преступника. Это знаменует, во-первых, неизбежное возмездие, во-вторых, превосходство выбравших Добро над подчинившими себя противоположной стороне. Как любой отъявленный грешник, Кэно страшно боится умирать – но смерть суждена всем. И тогда ты отправляешься к тому, кому служил при жизни, а деньги, сила, власть мгновенно обезцениваются. Бандит был жестоко обманут Шэн Сунгом, заманившим его на остров с расчетом на гибель Кэно и захват его души.
По ходу действия фильма опасные противники сменяют друг друга. Один из землян, сражавшийся на стороне Добра, гибнет, проиграв Принцу Горо, – видимо, из-за страха – и его душа тоже отходит Шэн Сунгу. Это знаменует необходимость умело вести духовную брань.
Каждый новый враг в «Мортал Комбат» сильнее предыдущего – это естественное следствие внутреннего возрастания. Чем крепче дух, тем ожесточеннее нападения.
Приобретя опыт в метафизической войне, человек в какой-то момент делается готовым заглянуть внутрь себя и увидеть нелицеприятные стороны своего «я». Это происходит с Лю Кэном, Соней и Джонни Кейджем, а Лорд Рэйден с нужными откровениями оказывается, как всегда, вовремя. Сначала он говорит о трех этапах битвы: встреча с врагом, встреча с собой, встреча со своим страхом. Необходимость узнавания врага комментариев не требует. Недаром кто-то мудрый изрек: «Главная уловка дьявола состоит в умении внушить, что его не существует». Неведение – в таком контексте отнюдь не блаженное – крайне опасно. О необходимости самопознания в мире, выходящем за физические пределы, тоже лишний раз говорить не приходится. Естественным этапом самоуглубления становится знакомство с собственным страхом (малодушием) – одним из главных внутренних врагов на пути духовного роста. В Библии сказано, что боязливые Царства Небесного не наследуют. В ней же содержатся слова о том, что совершенная любовь изгоняет страх – стало быть, он антагонистичен ей (если, конечно, это не страх Божий, не имеющий ничего общего с малодушием). Сказав о трех этапах битвы, Лорд Рэйден открывает землянам грани их малодушия. Джонни Кейдж боится, что ничего из себя не представляет, и стремится доказывать обратное, совершая необдуманные поступки. Соне Блэйд тяжело признаться себе, что и ей временами нужна помощь. Лю Кэн пытается «убежать от своей судьбы» – уйти от предназначения, сбросить крест. Очевидно, что страхи героев, разветвляясь, произрастают из одного корня – гордости, и если они не смирят ее, им суждено поражение.
Бойцы прислушались к словам представителя Добра, и это обеспечило им победу.
Финальный бой в «Мортал Комбат» – сражение Лю Кэна с самим Шэн Сунгом – казалось бы, недостаточно динамичен для боевика. Разговоров там едва ли не больше, чем драк. Причина этого кроется именно в смысловой насыщенности фильма, которая сгущается к концу.
Сначала колдун стремится деморализовать противника – то пытается внушить ему неуверенность и убедить в неизбежности поражения, то играет на глубинном чувстве вины бойца перед его братом Ченгом, убитым самим Шэн Сунгом. Но землянин прошел сложный путь внутреннего взросления и нашел в себе силы и разумение не поддаться на уловки. Он поборол чувство ложной вины, осознав, что не несет тотальной ответственности за чужую судьбу. С христианской точки зрения гиперответсвенность за кого-то – тонкое и изощренное проявление гордости. Когда Шэн Сунг, притворившийся Ченгом, понимает, что трюк не удался, моментально возвращает себе прежний облик, и его злоба возрастает. Слова землянина, сказанные им в процессе битвы: «Ты забираешь чужие души, а своей души у тебя нет. Мне жаль тебя, колдун», – показывают уровень его духовного развития. Он познал сущность зла, заключающуюся в бездушии – метафизической мертвенности – и, исполненный витальности, свободы и мудрости, оказался способен испытать жалость к врагу. Но пожалеть – не значит покориться. За Лю Кэном многое стоит, и он сражается за правое дело.
После слов Лю Кэна исход турнира становится ясен окончательно. Собственно, его победа совершилась в тот момент, когда он почувствовал жалость к существу, лишенному души. Знаменательна смерть Шэн Сунга. В двухуровневом зале, где происходит сражение, на полу изображена эмблема Смертельной Битвы, черный дракон в круге. Выше уже говорилось, что дракон в христианской мировоззренческой системе – дьявол. Во время боя Лю Кэна и Шэн Сунга из напольного рисунка начинают «произрастать» металлические копья: изображение воплощения Зла сливается с его исходным смыслом – гибелью. Участь колдуна, упавшего на них с верхнего уровня зала, в очередной раз подтверждает заявленную в «Мортал Комбат» идею о том, что Зло смертоносно и для себя самого.
Апофеозом становится освобождение порабощенных Шэн Сунгом душ. Поверженный, он утратил власть над ними, и они устремляются вверх в потоке света.
Это освобождение произошло и благодаря Лю Кэну, что знаменует возможность помощи умершим со стороны живых, особенно духовно зрелых. Необходимость такой помощи сомнению не подлежит. Известны случаи, когда души усопших высвобождались из ада по настойчивой молитве за них.
Лю Кэну предоставляется возможность пообщаться с душой брата. (Характерно, что души в «Мортал Комбат» выглядят, как их носители при жизни. Те, кто удостаивался загробных видений, утверждают, что усопшие сохраняют земную внешность). Ли свидетельствует о вневременной жизни после смерти, говоря, что когда-нибудь они с братом «воссоединятся навечно». Идея встречи за пределами земной жизни – один из краеугольных камней христианской метафизики.
Итак, турнир окончен. Земля не попала под власть тьмы – по крайней мере, пока. Тут уместно обращение к эсхатологии, с позиции которой скорость приближения конца света зависит от степени греховности людей – то есть, им дана возможность его отдалить. Так что явленная в «Мортал Комбат» мысль о важности каждого отдельного человека не кажется праздной, а в христианстве она – одна из главнейших.
Победители, Лю Кэн, Соня, Джонни Кейдж, Принцесса Китана, помогавшая им, и Лорд Рэйден идут по дороге – что само по себе символично. Неожиданно небо заволакивается тучами, и герои видят среди них Императора, преисполненного злобы и уродства: вместо лица у него, разумеется, череп, а на нем – шлем с рогами. Появление его в небе, точнее, под ним, согласуется с христианской метафизикой, в которой силы тьмы зовутся духами злобы поднебесными, а также воздушными: данное пространство – их территория, именно там проходят мытарства. Император пытается устрашить людей и вещает, что их души должны принадлежать ему. В ответ они вместе с Лордом Рэйденом принимают боевую стойку – Битва не закончена…
Вышеприведенная аллегорическая трактовка «Мортал Комбат» (несмотря на подробность, не исчерпывающая) свидетельствует о том, что этот фильм, по жанровому признаку относимый к фантастическому боевику, заслуживает того, чтобы называться метафизической притчей.