Название: Тужься
Оригинальное название: Precious
Год выпуска: 2009
Режиссер: Ли Дэниелс
В ролях: Габури «Гэбби» Сидибе, Мо’Ник, Паула Паттон, Мэрайя Кэри, Шерри Шеперд
Зрители ожидали черную какашку, а она оказалась батончиком, который можно сжевать и переварить не давясь и не полоща рвотой толчок в кинотеатре. Потому что снято все это чудо социальное с просто волшебной фантазией в стилистике чуть-чуть с «амелизмом» Жан-Пьер Жёне в тонах рождественской елки. Ли Дэниелс не стал запечатлевать весь этот дух гарлемского неблагополучия на ручник – может от того, что бедолага-героиня не помещалась в маленькое трясущееся окошечко. Это кино как-то больше походит на социальную развлекуху. Домашние быкования маман с вызовом как пацана-лоха на бой, с ярой речью через нехорошее слово, но с черным-черным юмором. Так что отчего-то даже не верится в чудовищность гарлемского неблагополучия. И картинка зажиточная, обои ажурные, диванчики кожаные, два этажа, новая микроволновка – чем плоха жизнь на пособие, если даже светильники чуть ли не дизайнерские. Вот почему маман-тяжеловес прессует дочку по-черному полфильма, чтобы та направила свои офигенные мощи по дороге за пособием. Вполне цивильное житие, несмотря на отчаянные роды на полу, под аккомпонимент ударов мамаши кастрюлями по голове. Да, страшна умственная неповоротливость «сокровища» и невладение голосовым аппаратом, но и этому поможет очень добрая, не по европейски теплый луч-училка Паула Паттон. Даже последний мед-брат окружает Прешес заботой. Все это превращает Прешес во вполне уверенный в своих правах социальный элемент.
Все ужасы жизни подаются с юмором. Даже Монголоид (первое дитя) не валяется в грязном памперсе, а жирует и трясет головой в мозолистых руках заботливой бабушки. Задорный госпел с пританцульками скрашивает вообще все острые углы, разбавляя самые славные ужасы этого семейства, которые, попадись в руки Ларри Кларку, обрушились бы на нас тем еще «Кен-Парком»…
Истории прелестницы Прешес могут позавидовать все крупные ваятели Европы, ведь в тень одной этой огромной черной тушки попали все тщательно-проработанные, но неразрешимые конфликты лучших фестивальных драм. О такой сказке может только мечтать Ларс фон Триер – отдали бы ему эту историю и доселе бессменный воевода Канн Жиль Жакоб уже бы не очнулся от ночных кошмаров, в которых всегда Триер травит его на извод. Метались бы на крупном плане срамные места толстушки, ребенок весь в крови трясясь синдромом Дауна уже во время родов щипцами для отрезания пуповины грозил бы главной эрогенной точке мамаши с улыбкой новорожденного черного антихриста. Корректный инцест, о котором догадываешься по штанам и скрипу пружин Триер бы заснял в грязной хижине, где дядюшка Том с органом наперевес угрожал бы зрителю, периодически залезая грязными руками в нутро своей дочурки, привязав ее белой лентой к колченогой железной кровати.
Такие социальные невзгоды братья Дарденны видели в самых сладостных мечтах, ведь отдай им несчастную толстушку Прешес, торговала бы она собственными отпрысками в обшарпанном закоулке. Мать многостаночница, 16 лет, а уже с пяток продала. Сплавляла бы потоком своих монголоидов в благоустроенные кварталы Нью-Йорка. У Дарденов это была бы звероматка, готовая за пособие раздавить тушей как клопа социального работника.
Но Жиль Жакоб может спать спокойно – Ли Дэниелс раньше отхватил гарлемский роман Сапфиры. И если твой соцработник благожелательная, немного психоаналитик Мэрайя Керри, которая не поет, но звучно подпевает за жизнь, то перед вами антисоциальное кино. Даже, несмотря на то, что бродят в нем брошенные призраки и школьные невзгоды, прямо как в различных «Классах», все равно Прешес не избивают школьным ранцем, не кормят пеналом и даже не насилуют на школьной доске, припоминая неблагородное происхождение. А ведь какие бы диалоги в классе мог бы выстроить на этой почве Лоран Конте. Но тут в основном монолог желудка героини.
Несмотря на всю эту удобоваримую для фестивальных ваятелей пищу, Ли Дэниелс творит кино яркое. Есть в нем даже какие-то галлюциногенные (видимо от переедания) видения шоу-биз. И это вам не слепая Бьорк с мюзиклом в товарнике, отверткой вместо микрофона и разводным ключом-наградой от MTV. Тут настоящее боа из черных перьев, а платье – шик из отдела туристических палаток. А еще и парень, готовый облизать невозможно пухлую красотку Прешес – прямо рекламный ролик пентхауса для толстых.
Такое кино могло получиться у каких-нибудь остросоциальных Дарденнов только если бы они переплыли Ла-Манш по-собачьи, пересекли Атлантиду на китах и на берегу у Статуи Свободы вляпались в кружок Тимати Лири, где бренные останки адептов все еще пробуют гриб.
А Ларсу фон Триеру пришлось бы раскомплексоваться, перелететь на Боинге океан и от счастья сожрать гостеприимный исконно-американский пейот.
Короче от бравого европейского неореализма тут только старый телик с любимым видимо всем безработным кварталом «Разводом по-итальянски» Витторио Де Сико - да и в этом социальном сером мучении Прешес пытается узреть себя с матерью, но стилистика не приживается, от такой картинки даже ее мамаша задрыхает. А когда проснется – начинается жесткачь, которому, обливаясь слезами, завидует Гай Германика. Такое дальнобитное харакири своему подросшему приплоду точно больше нигде не увидешь – подобным образом издевались над детьми только «300 спартанцев», заставляя проходить систему агагэ с вытягиванием костей и переломом черепа. Вполне логично, что Прешес говорит только сама с собой, если мать устраивает каждый день поединки Рокки Бальбоа в коридоре, переходя на тактику Мухаммеда Али – «порхать как бабочка, жалить как трехтонная свинья». Прешес в тяжелом весе против мамаши не знает, как без стального шлема доползти до двери по дороге в школу. Впрочем, она особо не страдает – помогают грезы шоу-биз и немного « Мулен Руж»: как бы озорничая, своровать в соседнем гриль-баре пару волосатых свиных ног. Голодная европейская Розетта за такие окорока продала бы всю себя, кроме желудка, на органы. Знай, евро, что значит американское кино: еда в избытке и даже после пережора блюет «сокровище» особенно, не так как принято в остросоциальном арте: не целясь в камеру, а наоборот изящно отвернувшись, легкими толчками, в приличный разрисованный бидон.
Кажется, что Ли Дэниелс сделал кинорецепт о том, как снять беспросветную, черную как сама Прешес, социалку it’s my life так, чтобы зритель хотя бы смог досидеть до конца сеанса. Удивляешься, насколько отличается голливудское социальное кино от того, что мы постоянно наблюдаем в евро-версиях. Голливудские дантисты всегда умели сотворить шикарную альпийскую улыбку… правда ненастоящую – для вида и фальшивой радости.
Рецензия Екатерины Лоно
ЛОНОРЕЙТИНГ:
Образность: 0\5
Реализация сверхзадачи, идеи: 3\5
Художественный посыл
Социальный: +
Экуменистический: +
Гуманистический: +
Психоаналитический: +
Философский: +
Новаторский: -
Оригинальность: 5\5
Использование киновыразительных средств
Операторская работа: +
Монтаж: -
Работа художника: +
Музыка: -
Цветовое решение: +
Световое решение: +
Актерская игра: +