Химера (Splice)Очень мне хотелось посмотреть что нибудь такое, чтобы и сказка и секс был. "Химера" - фильм с большим потенциалом, снятый автором легендарного "Куба", а спродюссированный автором "Лабиринта Фавна". Однако из попытки смешать в одном стакане драму и ужастик вышел далеко не самый убойный коктейль.
Не факт, что "Химера" понравится фанатам "Куба", также как и не факт, что любители романтично-мистических сказок Гильермо Дель Торро удовлетворятся незамысловатой историей о девушке на козьих ножках.

Тем не менее фильм посмотреть стоит, чтобы в стотысячный раз вспомнить, что мы в ответе за тех кого приручили, что любовь не должна содержать зла, что дети - это не игрушки и тд и тп. Также смотреть фильм надо, чтобы подавив приступы тошноты во время показа рыхлых членоподобных организмов все же насладиться бесподобной и фантастической красотой Дельфин Шениак в роли мутанта Дрен. О её игре сказано немало лестных слов, я лишь с поклоном присоединяюсь и предлагаю ей руку и сердце.

Об Эдриане Броуди скажу совсем иные слова. В его исполнении мы видим демонстрацию убогой школы актерского мастерства "мейд ин Голливуд". "Эдриан, покажи страдание!" - Бровки домиком, взгляд вбок и вниз. "Эдриан, покажи удивление!" - Глазки таращим, сильнее, сильнее таращим! Этот актер считается у них одним из лучших? Кто же худший?

Но больше всего взбесила работа стилиста и художника по костюмам. Почему ученый, исследователь, в исполнении почти сорокалетнего Броуди, носит тщательно уложенную эмо-прическу, а судя по столь же тщательно подобранному гардеробу, одевается исключительно в магазинах для модных тинэйджеров? Я долго смеялся , когда появился второстепенный герой - брат Броуди, тоже, между прочим, давно не мальчик. Их родственную связь художники решили подчеркнуть созданием у "брата" такой же эмо-прически. За всё это - огромный минус.

При всём при этом в картине вскользь затрагивается некоторое количество интересных тем, так что если не ждать от кино откровенной развлекухи, то вполне можно получить пищу для размышлений. Особенно если выключить телевизор минут за 10 до конца.





Название: Зачем мы женимся снова?
Оригинальное название: Why Did I Get Married Too?
Год выхода: 2010
Жанр: комедия
Режиссер: Тайлер Перри
В ролях: Тайлер Перри, Джанет Джексон, Джилл Скотт, Шарон Лил, Мэлик Йоба, Ричард Т. Джонс, Таша Смит, Ламман Ракер, Майкл Джей Уайт, Луис Госсет мл., Дуэйн Джонсон

О фильме: Во время ежегодного отпуска на Багамах собираются четыре семейные пары отдохнуть, а заодно и обсудить свои семейные взаимоотношения. Недельный отдых прерывается прибытием бывшего супруга одной из дам. Бывший муж Майк надеется разрушить новый брак своей благоверной и вернуть ее себе. Другие семьи начинают понимают, что их брак тоже не застрахован от измен и предательств. Постепенно нарастает напряжение и недоверие по отношению друг к другу, которое приводит к необычному повороту событий. Семейная жизнь каждой пары теперь висит на волоске, и по приезду домой, они должны выбрать: обвинить ли друг друга или поверить и простить.

imdb
kinopoisk

Выпущено: США, Lionsgate
Продолжительность: 02:00:59
Озвучивание: Профессиональное (многоголосое)

Формат: AVI (XviD)
Качество: HDRip [Рип с BDRip 720p]
Видео: 1651 kb/s, 720x400
Аудио: Russian / English: AC3, 384 kb/s (6 ch)
Размер: 2,100 MB

letitbit
shareflare

Формат: AVI (XviD)
Качество: HDRip [Рип с BDRip 720p]
Видео: 1225 kb/s, 720x400
Аудио: AC3, 384 kb/s (6 ch)
Размер: 1,400 MB

letitbit
shareflare

Формат: AVI (XviD)
Качество: HDRip [Рип с BDRip 720p]
Видео: 669 kb/s, 640x352
Аудио: MP3, 128 kb/s (2 ch)
Размер: 698 MB

letitbit
shareflare



@темы: comedy, 2010

Проделки Лиса from Sergey Gordeev on Vimeo.



Прекрасная российская работа!
Автор Сергей Гордеев - [info]serg_gordeev 



Обзор телегида Вокруг ТВ

«Последнее изгнание дьявола» — пожалуй, самое страшное кино со времен «Омена».  Страшное потому, что начинается… очень смешно.

Живет себе  на свете преподобный Коттон Маркус (актер Патрик Фабиан). С детских лет он проповедует и ведет за собой впечатлительную паству. К делу своему относится как к… коммерции. Над паствой посмеивается, говорит, что во время проповеди может прочитать рецепт бананового пирога, а верующие  в экстазе только и будут повторять: « Аллилуйя!»

— Главное в проповеди – ритм, а не  содержание, — цинично заявляет пастор.

А еще на досуге он изгоняет дьявола из бесноватых. Делает это артистично, как карточный шулер, – да и атрибутикой пользуется столь же мошеннической. Только вместо крапленых карт у него распятие на батарейках: коснешься – током тебя долбанет, полное впечатление, что так бес на святыню реагирует… Кроме распятия есть фонотека с записью самых страшных голосов, воев и хрипов – это чтобы незаметно включать и демонстрировать родственникам бесноватого, как страшен изгоняемый Зверь. Довершают боекомплект пастора-иллюзиониста едва видимые ниточки, которые он тайком цепляет к предметам интерьера – чтобы дернуть их в час изгнания беса. Бес же должен исход свой сопроводить чудовищным тарарамом…

В общем, развлекается пастор, как может, беря деньги с несчастных верующих. Сам не веря – ни в Бога, ни в черта. Не верит ни во что и его семья – и ничего, живут вполне припеваючи.

Только однажды тщеславие и цинизм пастора заходят совсем уж далеко: он приглашает к себе компанию телевизионщиков и предлагает снять реалити: я буду изгонять беса – а вы снимать это на камеру, беря крупным планом все мои фокусы с ниточками и батарейками. Так мы наконец развенчаем постыдные суеверия — страх перед не существующими в природе бесами.

 То, что показывается затем, – весьма напоминает по форме ставший культовым фильм «Ведьма из Блэр». Снятый в псевдодокументальной манере  фильмец, начинающийся бойко и весело, постепенно  перерастает в тотальный ужас,  заставляющий зрителей вжиматься в кресло.

Пастор Маркус  берет из стопки  писем первое попавшееся, прочитав  его по диагонали, понимает, что  где-то по соседству живет бесноватая 16-летняя девушка Нелл (актриса Эшли Белл), чьими приступами весьма озабочен отец (Луис Суитцер), — и  отправляется в путь – со съемочной группой и своим волшебным чемоданчиком…

 На месте выясняется, что каждую ночь девушка  убивает на ферме по животному. Утром просыпается в своей постели – вся в крови – и не помнит ничего.  Девушка  — милая, застенчивая, еще совсем ребенок… И пастор  Коттон проводит над ней свой клоунский обряд.  Голоса из магнитофона вырываются самые страшные, картины  на стенах трясутся и падают, вода в тазике бурлит  -  бес изгнан. Все счастливы, пачка  зеленых в кармане пастора. 


Только на следующий день  начинаются такие странности! Час за часом  цинику Маркусу   предоставляются все новые доказательства одержимости девушки. Нелл  бродит в беспамятстве  в ночи, шепча  заклинания по латыни (которую не знает), она извивается и гнется, выворачивая шею и конечности, будто у нее нет костей,


она зверски убивает кошку, она рисует жуткие картины, в которых предсказывает, какой смертью умрет каждый из членов съемочной группы и сам Маркус, она  заговаривает с пастором чужим, ехидным голосом, представляющимся бесом Алабамом…

Маркус наконец понимает: жизнь его столкнула с настоящим Злом и отважно бросается исполнять свой пасторский долг…

Идею этого фильма  первым озвучил продюсер Эрик Ньюман. Он обратился к кинодраматургам  Эндрю Гарланду и Хака Ботку, которые  пришли в неописуемое возбуждение  и тут же бросились писать сценарий об одержимой.  По словам Гарланда, источником вдохновения  для них стала документальная лента  начала 70-х  «Марджо» — о священнике, который  раскрыл перед киношниками  закулисье своей работы, всю фальшь и обман, с которыми она сопряжена.

— Идея снять документалистику о секретах мастерства экзорциста-мошенника уже сама по себе была хороша, без всякой дьявольщины, — говорит Гарланд. — Поэтому мы руководствовались принципом: снять хороший документальный фильм. А потом вывернуть его наизнанку. Мы смогли добавить в «Последнее изгнание дьявола» массу того, чего никогда бы не смогли включить в сценарий игрового фильма – в обычной картине эти элементы показались бы слишком странными и чересчур неправдоподобными.


Для воплощения своего замысла  эта троица нашла молодого режиссера  Даниэля Штамма, который дебютировал псевдодокументальной лентой «Необходимая смерть», удостоенной массы наград. 

— И Штамм стал капитаном команды «Последнего изгнания дьявола», сумевшим показать весь психологизм, добившимся от актеров  необычайно реалистической игры, — говорит Гарланд

Методы у Штамма были преинтересные: он работал по принципу Стэнли Кубрика, который всегда изолировал своих актеров от внешнего мира. Актеров специально мучили многочисленными дублями, добиваясь изможденности и психологического дискомфорта.

— Именно в результате  этих бесчисленных дублей я и получил от актеров  резкие, сырые, ничем не приукрашенные эмоции,- хвастает Штамм.

Сценарий при этом постепенно превращался в набросок, а изможденные актеры могли иногда та-а-кое ляпнуть в камеру! И это чаще всего оставлялось режиссером.

Кроме того, режиссер заставил пересмотреть актеров ряд  документальных фильмов про изгнание бесов – в основном, чтобы они не повторили штампов.

Съемки проходили в настоящем фермерском доме в Луизиане, вокруг которого кишели змеи, аллигаторы и другие хищники. То есть атмосферу жути даже не пришлось воссоздавать специально.

Художнику картины пришлось  по-настоящему потрудиться, пожалуй, только в одной сцене -  самой страшной —  сатанинского ритуала, когда одержимая, беременная  Нелл производит на свет  бесенка, его бросают в огонь – и Зло вырастает в дьявола…


Надо было придумать, как будет выглядеть только что вышедший из человеческого чрева  бес ( бр-р, ужасно!), надо было придумать вертикальное пламя – зловещее, пугающее…

Со всеми этими задачами съемочная группа  справилась – зрителю будет реально страшно.

А вот каков посыл этой истории? Верят ли создатели фильма в бесов?

Похоже, к этим вопросам они относятся так же цинично, как и  пастор Маркус в начале фильма.

Исполнитель роли Маркуса Патрик Фабиан  говорит, что  на Карибах однажды видел на плантациях тростниках  привидение Джамби – призрака старого раба. А сценарист Гарланд и вовсе  лихо шутит:

— Вам рассказать о каком-нибудь ужасе из моей жизни? Моя церемония бар-мицва подойдет?

Пожалуй, самый серьезный человек во всей этой компании  - режиссер Даниэль Штамм, который говорит:

— Таких семей, в которых есть вроде бы одержимые дети, — полно в Америке и везде по миру. Люди не знают, как справиться с проблемой – то ли из-за отсутствия образованности, то ли из-за отсутствия веры. Но они страдают! А кто-то на этом наживается… Посмотрев наш фильм, каждый решит для себя – одержима ли Нелл бесом или она просто шизофреничка. Наш фильм – о вере, о ее влиянии на людей, о том, помогает она человеку или вредит…

Похоже, съемочная группа  твердо решила, что  вера — это опасно.

Значит, дьявол до сих пор не изгнан?

Илона Егиазарова
Источник: www.vokrug.tv/





25 августа Тиму Бертону исполнилось 52 года. Не юбилей — но уж очень режиссер хороший, чтобы о нем сегодня не вспомнить.
(Источник — www.filmz.ru
Автор — Максим Марков)

Это поразительно, но весь будущий Тим Бертон как в магическом зеркале отразился в его первой по-настоящему серьезной работе — пятиминутном «Винсенте*» (1982). Бертону в то время 23-24 года — но здесь намечено уже решительным образом все, что в будущем перерастет в магистральную тему его творчества. Маленький мальчик не хочет быть просто мальчиком — он мечтает во всем походить на Винсента Прайса, вернее, на тех зловещих героев, которых тот воплощал на экране (актер был настолько любезен, что самолично прочитал посвященное ему бертоновское стихотворение за кадром). И вот уже прилизанная прическа растрепывается во все стороны (стиль, которому сам режиссер соответствует и поныне), и мы проникаем во внутренний мир мальчугана, насмотревшегося ужастиков и начитавшегося страшилок Эдгара По. Угрюмо бродит он по темному холлу своего замка (по обычной квартире), обожает летучих мышей (Бертон словно знает, что ему суждено будет поставить «Бэтмена»). Строит зловещие планы насчет того, как бы получше окунуть труп «любимой» тети в чан с воском. Ставит научные эксперименты на собаке, намереваясь превратить ее в зомби. Под покровом ночи раскапывает могилу заживо погребенной супруги. И в наказание изгоняется в Башню Смерти (свою комнату)…



Все это — и могилы, и трупы, и темные комнаты, и страшные ночи — впоследствии красной нитью пройдет сквозь все фильмы Тима Бертона (даже исключения могут быть истрактованы в его пользу). От всей души полюбив жанр, который в нашей стране как нельзя лучше попадает под определение детской страшилки (в черном-пречерном доме в черной-пречерной комнате стоит черный-пречерный гроб), с течением лет он достиг в нем тех же вершин, которые подчинились Шекспиру в его кровавых трагедиях, а Андерсену — в его мрачных сказках. А именно — он сумел увлечь ими весь мир. И дети признали его за своего. И выросшие из детей взрослые — тоже.

Между двумя этими состояниями — ни ребенок, ни взрослый — застрял Пи-Ви, герой первого полнометражного фильма Бертона «Большое приключение Пи-Ви» (1985), который пользовался значительным успехом в Америке, но практически неизвестен у нас. Чтобы было понятнее, сравним его с мистером Бином — оба инфантильные чудаки «себе на уме», то и дело вляпывающиеся в какие-то истории (актер Пол Рубенс не снимает придуманную маску до сих пор). Домик Пи-Ви полон различных «облегчающих жизнь» приспособлений вроде огромного и сложного механизма, разбивающего яйцо (не отсюда ли почерпнул некоторые свои идеи знаменитый Уоллес?). Но однажды чудак вынужден покинуть родные пенаты, чтобы отправиться в долгое путешествие в поисках своего украденного велосипеда…

Хотя привычного нам Бертона в его большом дебюте совсем немного, в паре эпизодов все-таки проклевывается «то самое», на чем он чуть позже сделал себе мировое имя. Так, например, темной ночью герою встречается на пустынной дороге странная женщина, рассказывающая ему жуткую историю о случившейся тут некогда страшной аварии… Надо ли добавлять, что это она сама погибла в той катастрофе?

«Живые люди не обращают внимания на все странное и необычное. А я сама — странная и необычная», — так объясняет в «Битлджюсе» (1988) молоденькая готка свою способность видеть привидения. Что это, как не готовая формула, по которой в дальнейшем будут вылеплены все фильмы режиссера? Руководствуясь ею, он даже мертвецов умудряется показать с привлекательной стороны. «Вообще, это похоже на инструкцию к стереомагнитофону», — говорит о «Руководстве для недавно усопших» мертвый (но для нас очень даже живой) герой Алека Болдуина. И в финале фильма по-дружески легко помогает девушке взлететь в воздух — но не страха ради, а в награду за полученную «пятерку» в школе! Счастливая донельзя, Вайнона Райдер в этих кадрах не только словно бы предчувствует подобный же взлет и для себя, и для режиссера, но и наглядным образом убеждает: смерти нет. Даже самое худшее можно обернуть в радость.

Майкл Китон в «Битлджюсе»


Загробный мир станет одним из любимых пейзажей Бертона и во всем блеске будет воплощен в придуманном им «Кошмаре перед Рождеством» (1993, поставлен Генри Селиком) и в «Трупе невесты» (2005). Вот вроде бы: не придумать более странную тему для мультфильма. А между тем истории, в которых скелетики действуют наравне с живыми, а у покойницы-невесты еще и рука постоянно отваливается, воспринимаются юными зрителями совершенно естественно. Каким-то непостижимым образом (не иначе как чудом) Бертон оборачивает страшное в симпатичное — и превращает смерть в совершенно неопасную обыденность сказочного мира. Ну и что, что герои — мертвые. Главное, что не злые. Показателен в этом плане финал «Трупа невесты», когда похороненные восстают из могил, чтобы посетить бракосочетание в настоящей церкви, и в результате встречаются со своими неумершими еще родственниками. Какой пугающий момент: костлявое чудовище надвигается на замершего в испуге ребеночка!.. И какое прелестное разрешение: «Дедушка?» — удивленно вопрошает внучок, после чего следует их радостное объятие после вынужденной разлуки.

Страшны ли эти истории? В какой-то мере. Но в этом-то их и прелесть. Ужасное в малых дозах и в волшебном преломлении присутствует практически в любой мало-мальски приличной сказке. Поэтому когда студия «Диснея» (пригревшая Бертона на первых порах) отреклась от получасового «Франкенвини*» (1984) — это было как минимум недальновидное решение. Чиновников, конечно, можно понять: сюжетец-то еще тот! Мальчик глубоко переживает свершившуюся на его глазах (но за кадром) трагедию: любимый пес попал под колеса. Но школьные эксперименты над лягушкой дают ему отличную идею. Выкопав из могилы труп своего любимца, он подключает к нему все доступные электроприборы — и дожидается молнии… Действительно, как все это воспримут дети? Но что еще важнее: как отреагируют на это их достопочтенные папы и мамы? В фильме взрослые, прознав про случившееся, утешают себя, рассуждая логически: «Другие родители беспокоятся, чтобы их дети не связывались с наркотиками», — а у них-то сын всего лишь мертвую собачку оживил. Но так ли спокойно отнесутся к этому зрители?.. Тем забавнее, что спустя четверть века «Дисней» с распростертыми объятьями зазвал Тима Бертона обратно — чтобы сделать не только «Алису», но и полнометражный ремейк про воскресшую собачку, который уже несколько лет числится в первоочередных планах режиссера. Времена меняются. Детей, полюбивших, к примеру, диснеевские же «Хроники Нарнии», уже ничем не испугаешь. Ни громом, ни молнией.



В начале «Франкенвини» есть немного ернический момент, когда родители восторгаются самодельным фильмом мальчика (сам Бертон снимал такие же). «Наш сын — новый Хичкок» — «Кто?» — «Его биографию показывали по телевизору». Всего через пару лет другая короткометражка Бертона будет представлена миру самим Королем ужасов — «Банка*» (1986) вошла в знаменитый сериал «Альфред Хичкок представляет». Несмотря на то, что получилось весьма символично, данный эпизод не назовешь особенно удачным в фильмографии режиссера. Возможно, дело в ошибочной подмене первоначальной идеи. В рассказе Брэдбери таинственная банка с чем-то непонятным внутри, оказавшаяся в доме у деревенского простофили, была метафорой неистребимой потребности людей чему-то удивляться. В сериале же банка стала арт-объектом, помешенным героем-художником на постамент посреди своей выставки. И, стало быть, все восторги, высказываемые в ее адрес персонажами, превратились в нескрываемую издевку над всем современным искусством разом: что только не готовы принять сегодня за «шедевр»!.. А Бертону, несомненно, гораздо ближе первая трактовка.

Художники — неизменные герои фильмов Тима Бертона. Таков Эд Вуд, «самый плохой режиссер на свете». Таков Эдвард Блум, «нарисовавший» для себя целую жизнь. Таков Вилли Вонка, построивший маленький рай внутри своей шоколадной фабрики. И таков, в первую очередь, Эдвард — руки-ножницы, персонаж одноименного фильма 1990 года. Недоделанный, с ножницами вместо пальцев, он — само воплощение Творца, то принимаемого, то отвергаемого обществом. Не имея возможности просто пожать другому руку и глубоко страдая от этого, он трансформирует свои внутренние переживания в невероятной силы творческий импульс. И если от его прикосновения к человеческой коже выступает кровь, то безликие кустарники и ледяные глыбы благодаря Эдварду принимают поистине волшебные формы… Неудивительно, что именно этот фильм, призывающий оградить Художника от нападок толпы (критики), и Тим Бертон, и его постоянный напарник композитор Дэнни Эльфман признают своим самым любимым детищем.

Зловещую игру с остро-режущими предметами Бертон продолжил впоследствии в гораздо более кровавом ключе. Если «Эдвард — руки-ножницы» оказался всего лишь трогательной сказкой, которую бабушка рассказывает внучке, то «Сонная лощина» (1999) обернулась уже настоящим ночным кошмаром, в котором случайным порезом на щеке дело никак не ограничивается. И фраза «Берегите головы» здесь не просто вежливое напоминание о низковатой двери, а прямое указание: Всадник без головы уже где-то близко — и он охотится непосредственно за вами… Процесс лишения тела верхушки (головы, то есть) показан в фильме безо всяких заигрываний, чересчур натуралистично, кроваво и много раз. Но все же вершиной Бертона в обозреваемом спектре стал — на данный момент — «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит» (2007). Никакой мистики, чисто зверские убийства. «Вы меня напугали», — говорит входящему дамочка, торгующая пирожками с человечьим мясом. «Уверяю вас, мэм, совершенно невольно», — отвечает тот и отправляется прямиком на место своей казни: бритвой по горлу — и сквозь дырку в подвал…

Примечательна в данном случае эволюция персонажей Джонни Деппа. В своем первом совместном с Бертоном фильме он — несчастное существо, для которого ножницы — увечье, служащее одновременно и причиной страданий, и орудием для творчества. В «Сонной лощине» — стороннее лицо, расследующее преступления призрака, и даже его потенциальная жертва. И уже Суини Тодд (тоже несчастный, тоже покалеченный жизнью) предстает перед нами хладнокровным убийцей с острой бритвой в правой руке. Вывод напрашивается однозначный: рано или поздно герою Деппа в фильме Бертона самому должны отрубить голову. Что почти и случилось в «Алисе».

Джонни Депп в «Суини Тодде, демоне-парикмахере с Флит-стрит»


Вообще, когда стало известно, что Бертон экранизирует «Алису в Стране чудес» (2010), это выглядело настолько естественным шагом, как и в те времена, когда сам Уолт Дисней взялся за рисованную версию сказок Льюиса Кэрролла. Но в случае с Бертоном одной лишь фразы Королевы Червей хватит, чтобы понять: насколько это ЕГО. «Голову с плеч!» — что может быть более естественным развитием темы, не раз уже затронутой режиссером? Сама сцена казни — разве не к этому он шел все эти годы? Не к этой ли распрекрасной шутке, когда Безумный Шляпник упорствует перед плахой: «Шляпу я не сниму», — а палач вежливо-превежливо его успокаивает: «Пожалуйста, пожалуйста, я работаю не с головой, а с шеей»?.. Да и страшная сцена с выкалыванием глаза — практически ответ «Андалузскому псу» — вполне в духе всего того, чем жил Тим Бертон до этого.

В разговоре про отсеченные головы не обойтись еще без такого бертоновского шедевра как «Марс атакует!» (1996). Помните, что сделали марсиане с персонажами Сары Джессики Паркер и Пирса Броснана? Ну да — препарировали. Решили посмотреть, что получится, если ее голову прикрепить к собачьему тельцу, а его — так и оставить висеть в пустоте. И как восхитительна встреча двух обезглавленных в плену у инопланетян! Никаких безнадежных стенаний, один лишь главный вопрос: «Вы заигрывали со мной во время телешоу?» И дальше, несмотря ни на что, на наших глазах разворачивается история невозможной любви…

«Марс атакует!»


Вивисекция, кстати, интересует Бертона еще с любительской его картины «Остров доктора Игора*» (1971), являющейся адаптацией классического в своем роде «Острова доктора Моро» Герберта Уэллса. Тему экспериментов над живым организмом Бертон развил в поучительной детской сказке «Чарли и шоколадная фабрика» (2005). Каких только «издевательств» не терпят здесь дети! Толстого мальчика засасывает в трубу; худой сам телепартируется в телевизор, чтобы затем быть вытянутым под прессом. Непослушная девочка превращается в чернику — и ее выжимают; голову избалованной принцессы простукивают белки... А все почему? Плохо себя вели. Не следуй Бертон повести Роальда Даля (по которой и был снят фильм), было бы гораздо хуже. Он бы и впрямь им головы оторвал. И глазом бы не моргнул.

Невозмутимость принадлежит к числу основных инструментов, которыми Бертон оперирует в своих страшных сказках. Основополагающий его принцип: все, что здесь происходит — все так и должно быть. Он допускает всего лишь одну невероятную условность — но принципиальную, от которой и вытанцовывается все остальное (без разницы, оригинален ли сюжет или заимствован). Если обезьяна может быть в чем-то разумной — то может быть и «Планета обезьян» (явно неудачная картина 2001 года, на которой нет смысла останавливаться отдельно). Если Алиса могла упасть в дыру — значит, могло случиться и Безумное Чаепитие. Если есть жизнь после смерти — есть и Битлджюс. Зато все злодейства столь похожего на него внешне Джокера имеют не потусторонние корни, а происходят из отменного знания химии. И завистливый вопрос: «Откуда у него такие классные игрушки?» (это про автомобиль и самолетик Бэтмена) — подразумевает вполне прагматичный ответ: купил, построил. Квинтэссенция подхода: Бэтмен (Майкл Китон) спрашивает у Викки Вейл (Ким Бэзингер), сколько та весит — и только после этого взмывает с ней в воздух. Чтобы потом отметить укоризненно: «А вы тяжелее». Ничего, по большому счету, сверхестественного. Ну а то, что Женщина-Кошка оживает раз от раза — так на то у кошки и девять жизней, счет которым и ведет Мишель Пфайффер. («Бэтмен» и «Бэтмен возвращается» тоже останутся за пределами данного материала — что, по сути, поведать о них свежего? К тому же о создании первого мы подробно рассказывали.)

Но чтобы ни у кого не возникло претензий насчет «правды жизни», режиссер неизменно помещает свою невероятную условность в абсолютно реалистичный контекст. Причем именно в фильме «Марс атакует!» эта невозмутимость фантастического допущения смешена с реализмом в стопроцентно идеальной пропорции. Белый Дом — что может быть реалистичнее? Тем более что Бертон совершенно легкими, почти невидимыми мазками, показывает его именно таким, каким он и является, наверное, на самом деле: не административным учреждением, в котором решаются судьбы мира, а собственно домом, в котором обитает американская семья №1. И лучше всего это выражается в том, как дочка президента в исполнении Натали Портман делает замечание генералу, раскричавшемуся в коридоре: «Будьте добры, нельзя ли потише, здесь все-таки живут люди»… Как просто! И как точно. И довершает всю эту игру в реальность Том Джонс, который в качестве самого себя успешно спасается от нашествия подлых захватчиков и в идеалистическом финале дружелюбно приветствует оленят.

Но все-таки с наивысшим градусом кипения реализм и вымысел сплавляются воедино в «Крупной рыбе». Экранизация романа Дэниела Уоллеса изначально построена на противоборстве здравомыслящего сына с фантазером-отцом, привыкшим развлекать всех выдуманными побасенками. «Мой отец говорил о том, чего он никогда не делал, но я также знаю, что он делал много чего, о чем никогда не рассказывал», — сын подозревает, что за всеми папиными «долгими странствиями» и «диковинными встречами» стоит элементарная измена — ему и матери. Он выступает против того, чтобы самые обыденные шаги и поступки оборачивались сказкой, в которую якобы вхож рассказчик. Будучи человеком новой формации, не желающим верить в чудеса, он хочет, чтобы все было так, как было. Не понимая, что жить «обычно» — далеко не так интересно.

Тим Бертон, Альберт Финни и Джессика Лэнг на съемках «Крупной рыбы»


Один из центральных образов «Сонной лощины» — детская игрушка, кругляш, на котором с одной стороны нарисована птичка, а с другой — клетка. Если вертеть эту штуковину на ниточке со всей силы, изображения сольются и птичка окажется пленницей. Но на самом деле она свободна. «Это — истина. Но всегда ли истину легко разглядеть?» В «Крупной рыбе» Бертон усиливает метафору в мимолетной, но такой значительной сцене, когда мы видим стоящего почти по пояс в воде пожилого героя Альберта Финни. Камера опускается на его отражение, затем поднимается снова — и перед нами уже молодой Юэн МакГрегор. Ложь и правда, вымысел и реальность — две стороны, но одной медали. Или одно — всего лишь зыбкое отражение другого. Это смотря откуда смотреть.

Человеку, который всю жизнь воплощал фантазии на экране, Тим Бертон посвятил свою самую необычную картину. Необычную тем, что в ней — в отличие от других его работ — нет ровным счетом ничего такого «необычного». «Эд Вуд» (1994) — это просто биография режиссера Эда Вуда, расцвет творчества которого пришелся на 50-е годы. У него есть цель: снимать кино и рассказывать истории. Для ее достижения он готов решительно на все — даже покреститься, если продюсеры на этом настаивают. Единственное, что не подвластно влиянию со стороны — это его Видение. «Зачем тратить жизнь, воплощая чьи-то чужие мечты?» — говорит Вуду случайно встреченный им кумир, великий Орсон Уэллс. Действительно, зачем?..

Этой картиной режиссер, добившийся в жизни гораздо большего, отдает великую дань своему не столь удачливому предшественнику. У них оказывается много общего. Например, рассказчик, поднимающийся из гроба (Джеффри Джонс, один из любимых актеров Бертона), взят, на самом деле, непосредственно у Вуда, а выглядит совершенно по-бертоновски. А образ кукловода, которого Бела Лугоши (Мартин Ландау) с криком «Дергай за нить!» воплощает в вудовском фильме «Глен или Гленда?»! А шутка: «Что будете пить, Бела?» — «Формальдегид» — «Чистый или со льдом?» — это же тот самый Бертон, заявивший о себе еще «Винсентом». Короткометражкой, которая была посвящена, напомним, Винсенту Прайсу. И молодой Тим Бертон был дружен со звездой ужастиков, подобно Эду Вуду, некогда подружившемуся с великим Дракулой — Белой Лугоши...

«Стоит ли это того, мистер Уэллс?» — спрашивает Эд Вуд гения, когда оба сошлись в сетованиях по поводу издержек профессии. «Стоит, когда получается», — было ему ответом. Вуд был уверен, что у него «получилось». И пускай это не совсем так, Бертон воспевает классика трэша за его истинное стремление Творить. И его фильм — не об отдельном даже человеке, а вообще — о бескомпромиссной любви к Кино и к Искусству. Если понимать под таковым не то, как все вышло, а то, с каким искренним чувством делалось.

Джонни Депп в фильме «Эд Вуд»


Как признается сам Бертон, мысль посвятить свою жизнь кинематографу пришла к нему, когда он, поленившись написать заданный на дом реферат, снял вместо этого небольшой, но забавный фильмик. Учитель не только принял «сочинение», но и поставил высшую оценку. Называлась короткометражка «Гудини», а великого иллюзиониста сыграл сам постановщик. Со временем Тим Бертон приложил все усилия, чтобы сравняться со своим персонажем. У него получилось. И сегодня его иллюзиями наслаждается весь мир.





ИНОЕКИНО и СОВРЕМЕННЫЙ ТАПЕРСКИЙ представляют:
ВЕЧЕРА ФАНТАСТИЧЕСКОГО КИНО с живым музыкальным сопровождением от АРСЕНИЙ ТРОФИМ
в клубе Fabrique Nouvelle (СПб, Лиговский, 53)
29 августа (воскресенье). 20:00. Вход: 200 р.
МЕТРОПОЛИС Фрица Ланга. Германия. 1927. 123 минуты
В ролях: Бригитте Хельм, Альфред Абель, Густав Фрелих, Рудольф Клейн-Рогге и др.
Композитор - Арсений Трофим

5 сентября (воскресенье). 20:00. Вход:200 р.
АЭЛИТА Якова Протазанова. Россия. 79 минут.
В ролях: Игорь Ильинский, Николай Баталов, Юлия Солнцева
Композитор: Арсений Трофим - Electronica, Ambient, IDM




В эти вечера, мы представим вам программу из двух фантастических фильмов легендарной эпохи немого кинематографа.
Фильм "Метрополис" Фрица Ланга и "Аэлита" Якова Протазанова. Снятые с разницей в три года, эти фильмы являют собой два принципиально различных взгляда на действительность и на жанр фантастики. В годы отгремевших революций и социальных потрясений реальность уже не казалась столь определенной как раньше, и фантастика своей метафоричностью помогала выразить осмысление, надежды и метафоры, для которых уже не хватало возможностей реалистического искусства.
Два разных мастера сняли очень разные по форме и по содержанию картины. Мрачный и серьезный импрессионист Ланг, в пришедшей после поражения в первой мировой войне и потерпевшей крушение революции в упадок Германии, снял величественную антиутопию. "Метрополис" серьезен и метафоричен. Картины будущего монументальны в своей значимости, ранние спецэффекты даже сейчас не кажутся наивными, призванные передавать грозный и страшный смысл разрушения эпохи.
"Аэлита" Протазанова, снятая в стране победившего социализма тремя годами ранее, сделана в совершенно ином ключе.
Много снимавший до революции и вернувшийся из парижской эмиграции Протазанов превратил книжный первоисточник в повод для гротескного и отчасти циркового представления. Не относясь совершенно серьезно к происходящему в стране, выбрав несколько отстраненную позицию, режиссер создал буффонаду, в которой шпионский триллер переплетается с марсианами, политической агитацией и клоунадой, приправив все это ироничной, а местами и откровенно саркастической манерой подачи материала.
Два этих фильма, несмотря на их несхожесть, показывают как зарождение кинематографической фантастики как серьезного жанра, так и время, в которое они снимались.
------------------------------------------------------------------------------------------
«Современный Тапёрский Кинозал» – это петербургский проект уникального пианиста и композитора Арсения Трофим. Автор проекта озвучивает немое кино: от классических шедевров Чарли Чаплина и Бастора Китона до авангардных экспериментов Рене Клера и Луиса Бунюэля, охватывая тем самым широкий профиль фундаментального кино и возрождая интерес публики не только к самому кино, но и к отдельному виду искусства - киноконцертам. Музыка молодого композитора дала новую жизнь уже тридцати девяти различным кинокартинам. Гастрольная же деятельность проекта в 2010 году, получив высокие оценки кинокритиков и журналистов России, Франции, Беларуси и Украины вышла на международный уровень.
vkontakte.ru/club2389183
www.myspace.com/deusexmachinespb
------------------------------------------------------------------------------------------
Показ осуществляется при поддержке магазина ИНОЕКИНО - www.inoekino.ru

FABRIQUE NOUVELLE - это новый, более просторный зал от старейшего клуба Петербурга FISH FABRIQUE который располагается напротив старого помещения (через двор) и занимать весь первый этаж знаменитого адреса «Пушкинская, 10».

Если хотите гарантированно получать приглашения на наши кинопоказы, добавляйте юзера vkontakte.ru/id30691486 к себе в друзья.






Название: Одноклассники
Оригинальное название: Grown Ups
Год выхода: 2010
Жанр: комедия
Режиссер: Дэннис Дуган
В ролях: Адам Сэндлер, Кевин Джеймс, Крис Рок, Дэвид Спейд, Роб Шнайдер, Сальма Хайек, Мария Белло, Майя Рудольф, Джойс Ван Пэттен, Эбони Джо-Энн

О фильме: Спустя тридцать лет после выпуска из школы, пять хороших друзей снова собираются вместе на уик-энд по случаю Дня Независимости.

imdb
kinopoisk

Выпущено: США, Happy Madison Productions
Продолжительность: 01:38:06
Озвучивание: Дублированное [лицензия]

Формат: AVI (XviD)
Качество: DVDRip
Видео: 1536 kb/s, 720x384
Аудио: AC3, 448 kb/s (6 ch)
Размер: 1,399 MB

letitbit
shareflare

Формат: AVI (XviD)
Качество: DVDRip
Видео: 860 kb/s, 624x336
Аудио: MP3, 128 kb/s (2 ch)
Размер: 700 MB

letitbit
shareflare



@темы: comedy, 2010



Название: Миссионер
Оригинальное название: Le missionnaire
Год выхода: 2009
Жанр: комедия
Режиссер: Роджер Дэлатр
В ролях: Жан-Мари Бигар, Тиам Айссату, Жан Делл, Мишель Шесно, Сидни Вернике, Филипп Фор, Франсуа Сьенер

О фильме: По прошествии семи лет в тюрьме Марио Диккара освободился. Не расплатившись по счетам с преступным миром, он просит единственного человека, которому он доверяет, его брата Патрика, найти ему тайник...

imdb
kinopoisk

Выпущено: Франция, Canal+ [fr]
Продолжительность: 01:29:56
Озвучивание: Профессиональное (многоголосое)

Формат: AVI (XviD)
Качество: HDRip [Рип с BDRip 720p]
Видео: 1777 kb/s, 720x304
Аудио: AC3, 384 kb/s (6 ch)
Размер: 1,396 MB

letitbit
shareflare

Формат: AVI (XviD)
Качество: HDRip
Видео: 954 kb/s, 720x304
Аудио: MP3, 128 kb/s (2 ch)
Размер: 702 MB

letitbit
shareflare



@темы: 2009, comedy

 Мульт не больше 8 минут. Ему не больше 3-ёх лет; обычная компьютерная анимация.

На некой неведомой планете живут маленькие синие гуманоиды. Там кругом порядок и чистота. Все жители ходят прямыми линиями, одинаково чувствуют и поступают. Всё чётко, строго, и управляется компьютерными системами. Механическая идиллия одним словом.

И тут у одной пары появляется ребёнок-непоседа. Он наводит такого шороха, что вся планета начинает на ушах стоять. 
Лололо... и в конце этого малыша наказывают: заряжают в огромную рогатину и пуляют на другую планету, так как он ставит под угрозу  существование народа своим поведением.

до трясучки хочу найти этот мульт
помогите, а?)



название статьи: СОН НА ОСТРИЕ НОЖНИЦ

несколько замечаний специально для аудитории ЖЖ:
- сразу о том, где что скачать: ранние версии «Алисы» (например, 1903, 1915) есть на youtube и на vkontakte, там же – фрагменты версии 1949 года, есть и другие упоминаемые мной экранизации, за одним исключением;
- Алиса 1966 года есть здесь на английском: thepiratebay.org/torrent/5046901/Jonathan_Mille...(1966) - крайне рекомендую;
- много букв, но они сложены в нужные слова и тщательно продуманные фразы;
– надеюсь, вам будет интересно – я старался.


40.96 КБ
Первая «Алиса в Стране чудес» появилась на экране в 1903 году, спустя тридцать семь лет после выхода книги Кэрролла. Снятый одним из основателей британской киноиндустрии Сесилом Хепуортом, 12-минутный фильм был на тот момент самым продолжительным на Островах. Алису играла четырнадцатилетняя Мэй Кларк. Персонажи в большем или меньшем приближении соответствуют иллюстрациям Джона Тэнниэла. Спецэффекты -- с учетом тогдашних технических возможностей – впечатляют: Алиса вполне «органично» меняется в росте, предметы, как положено, мгновенно исчезают и появляются. Чешира замещает семейный кот Хепуортов и, чтобы вызвать знаменитую улыбку, Кларк до смешного долго машет ему платочком. Финальный суд заменен шествием актеров-карт в парке, где на заднем плане пасутся вполне абсурдные коровы. Алису не привлекают к суду, за ней гонится вся королевская рать с маленьким бубновым тузом в хвосте процессии. Дети в ролях карт веселятся от души: инсценированный переполох доставляет им немалое удовольствие.
История экранизаций «Алисы в Стране чудес» столь же занимательна и противоречива, как и история кинематографа. Справочный ресурс imdb.com выдает почти шестьдесят позиций, преимущественно - телепостановки и анимацию. Диснеевский картун Клайда Джероними (1951), «Алиса из Страны чудес в Париже» Жене Дейтча (1966), акварельные мини-серии Ефима Пружанского (1981,1982), британская пятичастевка (1985), японская анимэ (1983, 1995) и даже такая экзотика, как компьютерный шутер «American McGee's Alice» (2000), интересны в рамках специального исследования. Что до телевизионных версий, то они повторяют пороки большого экрана, однако несравнимо чаще грешат упрощениями[1] (за единственным исключением, о котором речь впереди).
Как известно, текст «Алисы» подчинен изящной и грандиозной – многоуровневой игре: от языкового до логического и воображаемого. Играя, можно оставаться на одной и той же точке истории, здесь и сейчас – так наибыстрейший бег в Зазеркалье позволяет не сдвинуться с места.
Любая игра предполагает внятные правила, определенное поле (пространство) для ее проведения и наличие игроков. У Кэрролла, однако, нестабильны и правила, и поле, и даже главный игрок. Алиса увеличивается или уменьшается, искажаются ее пропорции, периодически «выключается» память.
Таким образом, «Алиса в стране чудес» - нелинейный игровой континуум, в котором бессмыслица посылок и выводов сочетается с ригористически строгими рассуждениями; постоянно меняются правила, поле и сам игрок, а целью является игра, если угодно, ума и воображения.
Подобный текст очень сложно перекодировать в кинематографическую и конгениальную иллюзию. Первая версия, близкая к полнометражной (США, 1915 год, режиссер В. В. Янг, из 52 минут сохранилось 42), весьма иллюстративна.
53.02 КБ
Начальный титр заботливо сообщает: «Вещи, которые мы делаем и которые мы видим незадолго перед сном, с наибольшей вероятностью воздействуют на наши сновидения». Соответственно, в завязке показаны предметы, растения, животные, с которыми Алиса столкнется в Стране чудес. Такого рода экспозиция станет правилом и в последующих постановках. Белый кролик действительно превращается в костюмированного коверного, который мановением руки призывает героиню следовать за ним. Занятно выполнена интермедия «Папа Вильям»[2] - несколько незатейливых трюков плюс следование художнику Тэнниэлу в каждой детали составляют добротный комический эпизод. Вольность: Додо движется, как персонаж Чарли Чаплина. Пятнадцатилетняя Виола Савой играет инфантильную барышню, практически не принимающую участия в действии. Массовка в громоздких костюмах в главе «Морская кадриль» запоминается исключительной неуклюжестью.
Кинематографически «Алиса» оставалась на маргиналиях до появления звука. Американскую адаптацию, выпущенную «Парамаунтом» в 1933 году, делал без преувеличения звездный состав. 19.25 КБ Норман Маклеод – признанный комедийный режиссер, до того успевший поработать с братьями Маркс («Бессмысленная работа», 1931 г., «Перья лошади», 1932 г.), сценарист – Джозеф Манкевич, художник – обладатель двух «Оскаров» Вильям Кэмэрон Мензис, в актерском ансамбле – звезды Кэри Грант (Черепаха Квази) и Гарри Купер (Белый Рыцарь). Манкевич объединил сюжеты обеих книг про Алису. Вначале она попадает за зеркало, встречает белых Короля и Королеву, затем, выйдя в сад, следует за Кроликом; вместо суда – безумный финальный пир из «Зазеркалья». Мартин Гарднер в комментариях к классическому изданию называет экранизацию «посредственной»[3] ; между тем, сложно отрицать ее визуальные достоинства.
Маклеод делает то, что умеет, – семейную комедию, приправленную легкими причудами. Имеются полагающиеся для такого жанра танцы и песни; в крокете ежи заменены морскими свинками, торжественную процессию карт нежданно нарушает ребенок-джокер, герои комичны (как Черепаха Квази с беспрерывными рыданиями) или нелепы (Черная и Белая Королевы), случаются и банальности «наоборот» вроде заикающейся рыбы – королевского вестника. Алиса - кокетливая девятнадцатилетняя блондинка (Шарлотт Генри) в несообразном детском платьице, с безоблачным «пин-ап» личиком. Спецэффекты индивидуализируют характеры: глаза лягушонка – привратника Герцогини - вращаются от удара тарелкой по затылку, Кролик нервно подергивает хвостом перед прыжком в нору, голова Чеширского кота фосфорецирует.
Одним из главных героев стараниями Мензиса становится вещественная среда. Схематизму Кэрролловского пространства Мензис находит соответствие в условности павильона, подчеркивая ее такими курьезами, как ухмыляющееся солнце или гигантский силуэт утенка, с пароходным гудком проплывающий задом наперед в финале сцены с Черепахой. Падение в нору обогащено последовательностью «пути» из банки с надписью «Варенье», дымящегося чайника и расписной таблички «Home sweet home». Деревья с горящими свечами и в виде ладони с кольцом, деревья–слоны и деревья-драконы, деревья, поросшие цилиндрами, с сапогами на ветвях, с птицами в клетках, с глазами на стволах, деревья, играющие ветками-руками на ветках-инструментах, – любопытная, хотя, возможно, невольная метафора Леса без названий, где означающие заменены означаемыми. К тому же и донельзя барочная изысканность интерьеров; перевернутый барельеф воина, словно скопированный с индейских гробниц, на стене дворца Алисы; морское побережье в эпизоде с Грифоном и Черепахой, отмеченное некоторым сходством с композициями Миро. Ландшафты меняются с легкостью скорее живописной, нежели кинематографической: Алиса стоит на месте, а дом Герцогини тает в воздухе, или же местность вокруг перерисовывается несколькими движениями кисти. Финальный пир превращается в апофеоз сценографической изобретательности с элементами театра теней, летающими на тросах предметами, фейерверками и хоровым пением.
Маклеод и Мензис первыми попытались передать «странности» Кэрролла. В дальнейшем «Алиса» на экране подчинялась намеченным здесь двум линиям: воспроизводству семейных увеселений или попытке найти оптику нонсенса.
3.55 КБ
Эта коллизия заметна во франко-американской экранизации 1949 года. Британец Даллас Боуэр не обходится без обязательных песен и танцев, закадрового комментария и стандартной блондинки в главной роли (Кэрол Марш, 23 лет), обрамляет фильм сценами в Оксфорде, включающими визит королевы Виктории в университет, лодочную прогулку Чарльза Доджсона с сестрами Лидделл, засыпание и пробуждение Алисы.
23.10 КБ
Едва Доджсон начинает рассказ, как открывается рукотворная вселенная, где Алиса остается единственным человеческим существом в окружении кукол и декораций, внутри активной многоуровневой инсталляции, где каждая деталь не только продумана, но и изысканно остранена. Падение в нору совершается по траектории плавно парящего листа; Алиса минует в этом грациозном полете пустые рамки то ли картин, то ли фотографий конца ХІХ века; буфет с посудой вырезан из бумаги; единственный объемный объект – вращающийся глобус (намек на монолог Алисы про падение сквозь центр Земли и антиподов), наконец, приземление вздымает целый вихрь листьев, после чего камера фиксируется на долго кружащемся дубовом листке – такие визуальные рифмы придают фильму особое очарование.
16.92 КБ
Боуэр всячески подчеркивает эфемерность Страны чудес с ее бумажными замками и лесами и в то же время делает ее основным законом эксцентрическое преувеличение. Дом Кролика (деятельного и уверенного альтер-эго Алисы), словно позаимствованный из фильмов экспрессионистов, разваливается от хлопка дверью. Есть тут и цитата из Миро в виде частокола тонких мачт, увенчанных разноцветными флажками. Приглашение на крокет несет целый взвод марширующих и поющих рыб-униформистов. Визит к Герцогине влечет каскад громовых несуразиц: протуберанец красного перца провоцирует всеобщий взрывной чих, разрушающий дом вдребезги и выбрасывающий орущего младенца на облако, откуда он, немного постояв на голове, падает прямо на руки Алисе. 11.85 КБ Двор Дамы Червей обряжен наподобие арлекинов или карикатурных шотландских гвардейцев; в крокет играют, танцуя, с церемонными поклонами; Шляпник не столько безумен, сколько изящен; Чеширский Кот, как и все персонажи-животные, выглядит выразительнее людей. Отдельного упоминания достойна встреча Алисы с гигантским игривым щенком, колокол на шее которого гудит с солидностью Биг-Бена.
Даллас Боуэр задал новые возможности для последующих экспериментов. К сожалению, его работу выпустили с двухгодичным опозданием, уже после премьеры мультфильма Клайда Джероними, и тем самым обрекли на полузабвение.
Следует, хотя бы ради статистики, упомянуть два мюзикла 1970-х. Британские «Приключения Алисы в стране чудес» (1972, Уильям Стерлинг) похожи скорее на костюмированный рождественский утренник о приключениях взрослой девушки (Фиона Фуллертон) в стране анемичных персонажей, поющих плохо запоминающиеся песни. Американская порнокомедия «Алиса в стране чудес, музыкальная фантазия Х» (1976, Бад Таунсенд), напротив, производит большее впечатление, чем обещает. Продюсер Билл Оско пытался максимально сблизить Х-категорию и мейнстрим. Кристина Де Белл (Алиса) в процессе съемок стала девушкой месяца в апрельском «Плейбое» и появилась в серии фотографий Хельмута Ньютона для августовского номера, а позже снималась в «нормальном» кино, в том числе с Биллом Мюрреем и Джеки Чаном. Автор сценария картины - Б. Энтони Фредерикс (под псевдонимом Бакки Серлз) был и композитором. Аранжировкой и записью музыки руководил Питер Матц, годом ранее номинированный на «Оскар» за «Смешную девчонку» с Барбарой Стрейзанд. Обратив внимание на растущие сборы мюзикла, XX Century Fox купила его и, сократив некоторые эпизоды, запустила в ограниченный прокат с рейтингом R. В результате картина заработала более девяноста миллионов долларов по всему миру. Актеры действительно профессионально поют и танцуют, непринужденность многих сцен, солнечные пейзажи и общий радостный настрой перекликаются с эпохой детей-цветов, находившейся, впрочем, уже на излете.
Ряд продюсерских трактовок, далеко отходящих не только от текста, но и от самого духа произведения Кэрролла ради коммерчески успешного аттракциона, завершает фильм Тима Бертона.
48.24 КБ
Властный стиль студии Диснея чувствуется во всем, вплоть до выбора сценариста. У Линды Вулвертон до встречи с Бертоном отсутствовал опыт работы в фильмах с живыми актерами – она специализировалась исключительно на историях для картунов: «Чип и Дейл спешат на помощь», «Король-лев», «Мулан». Кстати, Бертон дал прямые отсылки к работе Джероними - превращение гусеницы в синюю бабочку, летающая игрушечная лошадка, но не сохранил ни один из главных мотивов Кэрролла. В этой просчитанной фантазии нет ни блеска парадоксов, ни балансирования на границе с иррациональным миром, ни по-настоящему причудливых персонажей. Саркастичная вступительная картина викторианских нравов (понятых, однако, весьма однобоко) отрешена от своего продолжения, нет тут и никакого викторианского безумия[4] , диалоги мелодраматичны или напыщенны. Миа Вашиковская в роли Алисы играет ожидаемую диснеевскую красотку. Вулвертон переиначила книгу ради прямолинейного сюжета о войне за власть между Белой (Энн Хэтуей) и Красной (Хелена Бонем Картер) Королевами. Первая тут на стороне добра, вторая — владычица злых сил. Пытаясь выправить прямолинейность антагонисток, Бертон не слишком удачно окарикатуривает их. Как подметил один из рецензентов[5] , Белая Королева-Хэтуей при всей манерности внешне напоминает порнозвезду Чичолину. Картер же -- скорее гротескна, нежели самовластна, и в этом хороша, но в режиссуре гротеск никак не поддержан, не осмыслен.
Визуально, на уровне ремесла, одаренность Бертона-рисовальщика несомненна. Однако большинство образов кажутся заимствованными из сказок-блокбастеров последних лет; и это не постмодернистская игра в цитаты, а лишенная тени иронии попытка скрепить сюжет узнаваемыми клише. Вспоминаются и «Золотой компас», и «Властелин колец», и «Хроники Нарнии». Бертон не гнушается и самоповторов. Например, голова Красной Королевы по очертаниям почти не отличается от голов марсиан из фильма «Марс атакует!», пейзажи Страны чудес ретранслируют «Чарли и Шоколадную фабрику», а Джонни Депп в роли Безумного Шляпника кажется потрепанным клоном Вилли Вонки.
Трансформация Деппа представляется одной из главных неудач. Д. Д. пестро одели, наложили ему феерический грим, компьютером нарисовали меняющие цвет глаза, прописали несколько характерных ужимок, но Безумным Шляпником так и не сделали. В сущности, актера упаковали в выхолощенный образ, как в смирительную рубаху; а когда у исполнителя остается функция приложения к костюму и спецэффектам, то он руководствуется собственными штампами и вымучивает роль — что и произошло.
Кэрролл написал книгу для детей, ставшую великой книгой для всех. Бертон сконструировал громоздкую погремушку для среднего школьного возраста, которая окажется в дальнем углу комнаты, как только появится что-нибудь более свежее или модное.
А теперь – в обход новейшей версии -- о самых чудесных «Алисах» в истории ее экранизаций.
22.07 КБ
Черно-белая «Алиса в стране чудес» 1966 года, снятая Джонатаном Миллером в рамках проекта ВВС «Wednesday play» (из этого же цикла - «Кэти, вернись домой» Кена Лоуча), начинается с церемониального одевания Алисы строгой гувернанткой для прогулки на луга. 175.23 КБ Бессловесным прологом Миллер задает не предметный ряд, которому предстоит пройти метафорическое преобразование, но тон эпохи: викторианство, затянутое лентами и корсетами, спрятанное под шляпами и длинными платьями, царство регламента, возведенное на собственном отрицании.
6.64 КБ
Уходя в сон (падение в нору заменено спуском по лестницам огромного пустого здания скорее в духе «Зазеркалья»;), Алиса видит оборотную сторону той реальности, в которой живет, то есть викторианскую среду как анархическую. Герои, ее окружающие, – не говорящие зверушки либо картинные-картонные безумцы, но чопорно одетые дамы и господа, для которых Кэрролловские амплуа становятся линией поведения, а точнее, рисунком чудачеств[6]. Ни единой маски, лишь карнавал доброй или дурной логики.
14.96 КБ
Забавы незнакомцев отвергаются протагонистом. Непонимание, возникающее у книжной Алисы с другими персонажами, Миллер показывает через постоянную отчужденность, отменно проявленную Анн-Мари Маллик. Ее Алиса – неулыбчивый подросток с упрямым взглядом исподлобья, почти никогда не смотрящий на собеседника, задающий простые, разрушительные для взрослых вопросы, главный, однако, оставляя себе. «Кто я?» - вопрошание, усиленное настойчивым рефреном отражений. Алиса не только смотрится в разного рода зеркала, но и отражается от самой себя, проходя через парковые ворота на Безумное Чаепитие: от нее удаляется по дорожке идентичная особа. В финале отражения Алисы и вовсе начинают вести себя независимо. Вопрос идентичности – наиболее мучительный, категоричный и безусловный. Поэтому все происходящее после встречи с Кроликом – недобрым нервическим ментором в перламутровом костюме и цилиндре, с карающим хлыстиком под мышкой - не просто конфликт ребенка со взрослыми, но противостояние совершенно различных смысловых ракурсов. Каждая новая встреча – очередная самокомпрометация основ общества: Миллер парадоксально переосмысливает роман воспитания, выворачивая жанр наизнанку.
20.56 КБ
Бег по кругу с крестными знамениями под хорал в старом соборе, переходящий в потасовку, оказывается издевательством над церковным лицемерием; пастор-Додо подтверждает, что выиграли все, после чего Алиса раздает цукаты-причастие.
Свидание с Гусеницей, смиренным библиотекарем, полирующим некую архитектурную модель, но при этом недоумевающим в ответ на вопросы ребенка об изменениях, о нормальном росте - упрек псевдоученому, формальному знанию.
Герцогиня (здесь - Герцог) - бесполое гиньольное чудище, ненавидящее и мучающее ребенка у него на руках, который, в конце концов, от такой педагогики и превращается в свинью.
190.57 КБ
Безумное Чаепитие – о рассказывании историй, то есть о литературе, но повествование Сони о трех кисельных сестрах рассыпается само собою.
Сцены в Королевском саду, начиная от инверсии живописи с участием садовников, которые красят розы, имея образцом нарисованные цветы, складываются в ироничную историю искусства. Цитируются импрессионисты, прерафаэлиты, художники Ренессанса, но особое внимание уделяется «Менинам»: композиция Веласкеса повторена в разных ракурсах несколько раз, в том числе с участием Алисы. Где-то на краю кадра установлен старинный фотоаппарат на треноге; одежды варьируются от средневековых лат до импрессионистических кринолинов; военные марши и серенады теснят друг друга в летнем воздухе; по аллеям совершаются променады в сопровождении лилипутов; необъяснимые игрища происходят в зарослях и ручьях; непрерывный парк объемлет полуденная нега. Но Алиса с ее бесхитростным визионерством и здесь чужая.
Меланхоличная сцена на побережье с Черепахой Квази (Джон Гилгуд) и Грифоном, двумя милейшими благообразными стариками, - аллегория опыта, остающегося втуне.
24.31 КБ
Суд, на который Алиса вызывает себя сама, по сути театрализованный абсурд: процесс ведет глухой Король (Питер Селлерс), вооруженный слуховой трубкой (латинское ad absurdum - «исходящий от глухого»;), в ложе бреется дородный мужчина, Шляпник бегает задом наперед, неожиданно звучат хоровое пение и спонтанные звуки со скотного двора.
Смыслообразующие сферы - Наука, Религия, Педагогика, Этикет, Власть - обесценены старшими. Иными словами, Алиса попадает в ветшающую обитель взрослого интеллекта: Вселенская церковь, Музей всех искусств, Университет всех наук и Вавилонская библиотека сопрягаются с нарастающим тотальным умопомешательством.
Но и сознание героини «со своей стороны» отчасти проникнуто галлюцинациями. Каждый новый эпизод кажется сном во сне, из сцены в сцену перекочевывают одни и те же предметы (например, чучело собаки), согласно той динамике кошмара, когда пробуждение оказывается переходом в более глубокое сновидение. Реплики Чеширского Кота – внутренний голос Алисы; не разжимая губ, она разговаривает и с другими персонажами. Толчея шепотов у нее в голове – заговор Кролика с целью выгнать ее из дома. Голоса животных, возникающие из пустоты, - тот же разряд акустического бреда. Странные статисты, принимающие ванну прямо в лесу, бреющиеся в здании суда или барахтающиеся в миниатюрном бассейне у ног Алисы, перемещение предметов в несвойственное окружение - все это указывает на подчиненность режиссуры ритмам психоделического сеанса – того же сновидения, обогащенного, впрочем, наркотическим духом 1960-х с их «революцией сознания».
26.48 КБ
Главной галлюцинацией и императивом здесь становится время как таковое. Алиса, заглядывая через вполне хрестоматийную дверцу, наблюдает шествие Королевы, позже повторенное с того же ракурса уже в Саду. Она таким образом видит будущее и себя в нем. Медитативная музыка Рави Шанкара (звуковая дорожка достойна высочайших похвал), повторы отдельных фраз и кадров (лицо Алисы, трижды оборачивающееся в лучах солнечного света под аккорд ситара), долгие паузы-застывания, продленные плавным монтажом во время Чаепития или визита к Королеве, создают пленительное ощущение остановленных мгновений.
В этом перенасыщенном сновидении Миллер акцентирует следы времени, его разрушительные приметы, вводит язык руин и цитат, а разрыв между поколениями возвышает до онтологической природы кино. Приняв вызов «Алисы», он затеял игру со временем и создал притчу о времени как таковом.
18.41 КБ
Начало «Сна Алисы» («Neco z Alenky»;), снятого в 1988 году чешским режиссером-аниматором Яном Шванкмайером, традиционно: маленькая девочка (действительно, восьмилетняя Кристина Кохутова) сидит на берегу реки с взрослой женщиной (ее лица мы не видим) и от нечего делать бросает камешки в воду. Потом с тем же видом скучает у себя в комнате, загроможденной старой мебелью, картинками, книжками, чучелами, куклами и случайной посудой.
9.81 КБ
Путешествие начинается с того, что белый кролик, послушно застывший под стеклянным колпаком, оживает и достает из тайника ножницы, костюм (камзол, перчатки, красный бархат, кружева) и убегает в чистое поле за порогом комнаты, точнее, за стеной, которой нет. Следуя за ним, Алиса пересекает пашню и попадает в другой мир сквозь ящик неуместного здесь канцелярского стола.
Страна чудес, собственно, рождается из реквизита пролога. Куклы, чучела, черепа животных, посуда, носки, металлические детали, даже пищевые продукты воодушевляются и сочетаются в умопомрачительных комбинациях. Чего стоят хотя бы запряженные в карету, громко ржущие птицы с голыми черепами, или скелет, которому телом служит жестяной бидон, или лягушка в старомодном парике и камзоле, слизывающая мух с битых тарелок розовым человеческим языком. Синяя Гусеница образуется из носка, вставных челюстей и пары глаз из анатомического кабинета; когда приходит пора спать, игла с нитью зашивает глаза. 9.35 КБ Бумажные фламинго для игры в крокет, вырванные из игровых карт, становятся более чем конкретными курами. В комнатке под тусклой лампочкой, прогрызая дыры в полу, хозяйничают ожившие носки. Кролик, завтракая опилками из собственного живота, превращается в палача на службе у Королевы Червей — именно он отрезает головы огромными ножницами всем созданиям, которым, однако, это не причиняет вреда.
6.90 КБ
Чаепитие поставлено как отдельный перформанс. Шляпник —потемневшая от времени деревянная марионетка. Мартовский Заяц периодически застывает, потому что кончается завод, а передвигается он исключительно на тележке. Соня — это рыжая шкура, которая вылезает из чайника, облизывает чашки и прячется назад. Заяц и Шляпник пересаживаются с места на место, первый мажет часы сливочным маслом, второй льет чай в свое пустое выдолбленное брюхо и периодически достает из своей шляпы Кролика в камзоле: безумие означает временнОй провал.
Сюжетную прерывистость Кэрролла Шванкмайер заменяет чередой пространственных переходов, играет масштабами, интерьерами, размерами персонажей и предметов: структура «Сна» напоминает лабиринт внутри китайской шкатулки. Иногда Алиса увеличивается-уменьшается сама, а иногда, реагируя на очередную порцию зелья, увеличиваются или уменьшаются предметы вокруг нее. Шванкмайер доводит пластичную изменчивость игрока до угрожающего предела. Путешественница в сцене суда даже не понимает, какую из голов ей должны отрубить, потому что это головы и Шляпника, и Зайца, и Лягушки, и Королевы. Наконец, сомнителен и выход из лабиринта: после пробуждения в той же комнате кроличьего чучела нет, а ножницы на месте, в тайнике.
При очевидном «иррационализме», образная система этого фильма имеет железную логику. Дети любят превращать в игрушки самые неожиданные вещи. Падение в нору, представленное как спуск на лифте, — устойчивый детский кошмар, когда падаешь не в безразмерную пропасть, а пролетаешь мимо четко означенных миров; из того же ряда химер, преследующих в разном возрасте, и ожившие скелеты. Организующий мотив этого «Сна Алисы» видится в словах Поля Валери: «Когда я говорю: я вижу вот это, то между мной и вещью не устанавливается тождество /…/ Во сне же возникает тождество. Вещи, на которые я смотрю, видят меня так же, как я вижу их»[7] .
У всех созданий Шванкмайера есть этот взгляд, и направлен он не на Алису, а на зрителя. Мир Кроличьей Норы получил собственное – устремленное вовне – зрение. Такой эффект проникновения в зрительный зал позволяет назвать «Neco z Alenky» наиболее убедительной на сегодня визуализацией нонсенса.

Горит бессмыслицы звезда,
Она одна без дна
[8].
В зазорах смысла, прорезанных ножницами Кэрролловских парадоксов, бездонный сон Алисы будет обретать все новые кинематографические очертания.

Дмитрий Десятерик


___________________________________
1)Сюжет британо-американо-немецкой копродукции 1999 года (с незаурядным актерским составом: Вупи Голдберг – Чеширский Кот, Бен Кинглси – Майор Гусеница, Миранда Ричардсон – Королева Червей, Питер Устинов – Валет) безыскусно вращается вокруг страха сцены, преодолеваемого Алисой в ходе подземных странствий. Режиссер Ник Уиллинг десятью годами позже принял участие в создании шестичасовой британо-канадской профанации, имеющей скорее отношение к «Матрице», «Звездным войнам» или «Терминатору».

2)- Папа Вильям, - сказал любопытный малыш, -
Голова твоя белого цвета.
Между тем ты всегда вверх ногами стоишь.
Как ты думаешь, правильно это?

- В ранней юности, - старец промолвил в ответ, -
Я боялся раскинуть мозгами,
Но, узнав, что мозгов в голове моей нет,
Я спокойно стою вверх ногами.

- Ты старик, - продолжал любопытный юнец, -
Этот факт я отметил вначале.
Почему ж ты так ловко проделал, отец,
Троекратное сальто-мортале?

- В ранней юности, - сыну ответил старик, -
Натирался я мазью особой.
На два шиллинга банка - один золотник,
Вот, не купишь ли банку на пробу?

- Ты немолод, - сказал любознательный сын, -
Сотню лет ты без малого прожил.
Между тем двух гусей за обедом один
Ты от клюва до лап уничтожил.

- В ранней юности мышцы своих челюстей
Я развил изучением права,
И так часто я спорил с женою своей,
Что жевать научился на славу!

- Мой отец, ты простишь ли меня, несмотря
На неловкость такого вопроса:
Как сумел удержать ты живого угря
В равновесье на кончике носа?

- Нет, довольно! - сказал возмущенный отец. -
Есть границы любому терпенью.
Если пятый вопрос ты задашь, наконец,
Сосчитаешь ступень за ступенью!
Кэрролл Л. Приключения Алисы в стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье. – М.: Правда, 1985. – С. 55-57.
Любопытно, что, за исключением версии 1915 года, ни в одной из рассматриваемых экранизаций этот шедевр нонсенса не удостоился отдельного воплощения.

3) Там же, с. 116.

4)Было бы невероятной глупостью считать Викторианский Век только
традиционным и благополучным, забыв о том, что он породил новый тип поэзии,
которая была неукротимой до крайности, и в то же время до крайности
невинной. То была поэзия чистого нонсенса, которой никогда не существовало
до того и, возможно, никогда не будет существовать позже. /…/ Когда викторианцам хотелось устроить себе каникулы, они их и устраивали, настоящие интеллектуальные каникулы. /…/ Ничто не отнимет у викторианцев этого достижения. То был нонсенс ради нонсенса. - Г. К. Честертон. По обе стороны зеркала. - Там же, сс. 138, 139.

5)Владимир Задирака. Битва Бартона и Кэрролла. Льюиса покалечили, а Тим весь вышел - livasprava.info/index.php?option=com_content&ta... – На сайте «Лiва Справа».

6) Викторианцам надо было изобрести некий Эфемерный Эдем, где они могли бы наслаждаться доброй логикой, ибо всему серьезному они предпочитали дурную логику. Это не парадокс - или, во всяком случае, парадокс, в котором повинны они сами. /…/Прочтите великий Билль о Реформе - а затем прочтите "Алису в Стране чудес". Чтобы быть логичными, им нужно было отправиться в Страну чудес. - Кэрролл Л. Приключения Алисы в стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье. – Г. К. Честертон. По обе стороны зеркала. - М.: Правда, 1985. – С. 138.

7) Цит. по: Беньямин, Вальтер. Маски времени. Эссе о культуре и литературе. – Спб.: Симпозиум, 2004. – С. 226.

8) Введенский А. И. Полное собрание произведений: В 2 т. - Том 1.Произведения 1926-1937. – М.: Гилея. 1993. – С. 152.





 год 2010
страна США
слоган «Этим летом 3D покажет свои зубки»
режиссер Александр Ажа
сценарий Пит Голдфингер, Джош Столберг
жанр ужасы, боевик, триллер

Сразу скажу: фильм "Пираньи 3D" не для слабонервных и не для склонных к сопереживанию людей. То есть в том случае, если вы просто не переносите вида окровавленных человеческих останков, то не позволяйте заманивать себя на это кино никакими пирогами (несмотря на то, что пироги как таковые очень даже присутствуют). Иными словами, если кровавый трэш-ужастик - это не ваш жанр, то не стоит и пытаться. 

Теперь по порядку о фильме. История проста и печальна: землетрясение, разлом на дне большого и хорошего озера, и из него поднимаются тучи крупных и очень зубастых пираний (просто монстры по сравнению со своими "реальными" собратьями). Очень голодные и, разумеется, не терзающиеся никакими морально-этическими вопросами, не уважающие ни старость, ни молодость, ни красоту.

Самое печальное, что случается все это аккурат в канун большого water-bazed праздника молодежи, или, как трогательно называют их в фильме, школоты. Школота, впрочем, удалась на славу: фигуристая, грудастая, в умопомрачительных бикини и так далее и тому подобное. И зрителю вот уже прямо с самого начала жалко, что все это великолепие вскоре превратится в фарш - и остается только с замиранием сердца следить, уцелеет ли хоть что-нибудь из "самого вкусного".

Бороться с проблемой предстоит не слишком юной, но очень прекрасной и мужественной женщине-шерифу (Элизабет Шу) при помощи обаятельного уцелевшего спелеолога (Адам Скотт), поскольку водолазов, как мы знаем из трейлера, съедят, а также очень героического  полицейского (Винг Реймс). Вообще-то, конечно, извлечь из озера несколько тысяч подвыпивших подростков - миссия практически невыполнимая, так что мы заранее можем себе представить, чем дело кончится. 

Ну и хватит про сюжет. Тем более что нынешние "Пираньи" - это и вовсе ремейк фильма 78 года. Но ремейк, надо сказать, очень удачный. Так что поговорим про исполнение. Снято, во-первых, замечательно. Пейзаж выбран очень живописный, да и на ракурсы режиссер не поскупился: если бы все это не было так ужасно, я бы сказала, что снято красиво. Предлагаемое "мясо" не однообразно, не пресно и не скучно, скорее с точностью до наоборот. 

Плюс восхитительная сцена лесбийской эротики при участии порно-звезды Райли Стил и звезды Плейбоя Келли Брук. Плюс совершенно замечательный персонаж Джерри О`Коннелла. Плюс довольно много юмора, хоть и черного, как ночь, но все же вполне себе годного. Итого: очень яркое, очень сочное и очень кровавое зрелище, разбавленное выдающимися прелестями юных дев (по мнению некоторых, недостаточно сильно разбавленное =)). 

Несколько кадров - скорее для красоты, чем для иллюстративности, поскольку все самое жесткое в кадр на большинстве киносайтов не попало. Может, оно и к лучшему. 

49.64 КБ

90.14 КБ

59.48 КБ

35.40 КБ

80.68 КБ

64.56 КБ

50.56 КБ





название статьи: СОН НА ОСТРИЕ НОЖНИЦ

несколько замечаний специально для аудитории ЖЖ:
- сразу о том, где что скачать: ранние версии «Алисы» (например, 1903, 1915) есть на youtube и на vkontakte, там же – фрагменты версии 1949 года, есть и другие упоминаемые мной экранизации, за одним исключением;
- Алиса 1966 года есть здесь на английском: thepiratebay.org/torrent/5046901/Jonathan_Mille...(1966) - крайне рекомендую;
- много букв, но они сложены в нужные слова и тщательно продуманные фразы;
– надеюсь, вам будет интересно – я старался.


40.96 КБ
Первая «Алиса в Стране чудес» появилась на экране в 1903 году, спустя тридцать семь лет после выхода книги Кэрролла. Снятый одним из основателей британской киноиндустрии Сесилом Хепуортом, 12-минутный фильм был на тот момент самым продолжительным на Островах. Алису играла четырнадцатилетняя Мэй Кларк. Персонажи в большем или меньшем приближении соответствуют иллюстрациям Джона Тэнниэла. Спецэффекты -- с учетом тогдашних технических возможностей – впечатляют: Алиса вполне «органично» меняется в росте, предметы, как положено, мгновенно исчезают и появляются. Чешира замещает семейный кот Хепуортов и, чтобы вызвать знаменитую улыбку, Кларк до смешного долго машет ему платочком. Финальный суд заменен шествием актеров-карт в парке, где на заднем плане пасутся вполне абсурдные коровы. Алису не привлекают к суду, за ней гонится вся королевская рать с маленьким бубновым тузом в хвосте процессии. Дети в ролях карт веселятся от души: инсценированный переполох доставляет им немалое удовольствие.
История экранизаций «Алисы в Стране чудес» столь же занимательна и противоречива, как и история кинематографа. Справочный ресурс imdb.com выдает почти шестьдесят позиций, преимущественно - телепостановки и анимацию. Диснеевский картун Клайда Джероними (1951), «Алиса из Страны чудес в Париже» Жене Дейтча (1966), акварельные мини-серии Ефима Пружанского (1981,1982), британская пятичастевка (1985), японская анимэ (1983, 1995) и даже такая экзотика, как компьютерный шутер «American McGee's Alice» (2000), интересны в рамках специального исследования. Что до телевизионных версий, то они повторяют пороки большого экрана, однако несравнимо чаще грешат упрощениями[1] (за единственным исключением, о котором речь впереди).
Как известно, текст «Алисы» подчинен изящной и грандиозной – многоуровневой игре: от языкового до логического и воображаемого. Играя, можно оставаться на одной и той же точке истории, здесь и сейчас – так наибыстрейший бег в Зазеркалье позволяет не сдвинуться с места.
Любая игра предполагает внятные правила, определенное поле (пространство) для ее проведения и наличие игроков. У Кэрролла, однако, нестабильны и правила, и поле, и даже главный игрок. Алиса увеличивается или уменьшается, искажаются ее пропорции, периодически «выключается» память.
Таким образом, «Алиса в стране чудес» - нелинейный игровой континуум, в котором бессмыслица посылок и выводов сочетается с ригористически строгими рассуждениями; постоянно меняются правила, поле и сам игрок, а целью является игра, если угодно, ума и воображения.
Подобный текст очень сложно перекодировать в кинематографическую и конгениальную иллюзию. Первая версия, близкая к полнометражной (США, 1915 год, режиссер В. В. Янг, из 52 минут сохранилось 42), весьма иллюстративна.
53.02 КБ
Начальный титр заботливо сообщает: «Вещи, которые мы делаем и которые мы видим незадолго перед сном, с наибольшей вероятностью воздействуют на наши сновидения». Соответственно, в завязке показаны предметы, растения, животные, с которыми Алиса столкнется в Стране чудес. Такого рода экспозиция станет правилом и в последующих постановках. Белый кролик действительно превращается в костюмированного коверного, который мановением руки призывает героиню следовать за ним. Занятно выполнена интермедия «Папа Вильям»[2] - несколько незатейливых трюков плюс следование художнику Тэнниэлу в каждой детали составляют добротный комический эпизод. Вольность: Додо движется, как персонаж Чарли Чаплина. Пятнадцатилетняя Виола Савой играет инфантильную барышню, практически не принимающую участия в действии. Массовка в громоздких костюмах в главе «Морская кадриль» запоминается исключительной неуклюжестью.
Кинематографически «Алиса» оставалась на маргиналиях до появления звука. Американскую адаптацию, выпущенную «Парамаунтом» в 1933 году, делал без преувеличения звездный состав. 19.25 КБ Норман Маклеод – признанный комедийный режиссер, до того успевший поработать с братьями Маркс («Бессмысленная работа», 1931 г., «Перья лошади», 1932 г.), сценарист – Джозеф Манкевич, художник – обладатель двух «Оскаров» Вильям Кэмэрон Мензис, в актерском ансамбле – звезды Кэри Грант (Черепаха Квази) и Гарри Купер (Белый Рыцарь). Манкевич объединил сюжеты обеих книг про Алису. Вначале она попадает за зеркало, встречает белых Короля и Королеву, затем, выйдя в сад, следует за Кроликом; вместо суда – безумный финальный пир из «Зазеркалья». Мартин Гарднер в комментариях к классическому изданию называет экранизацию «посредственной»[3] ; между тем, сложно отрицать ее визуальные достоинства.
Маклеод делает то, что умеет, – семейную комедию, приправленную легкими причудами. Имеются полагающиеся для такого жанра танцы и песни; в крокете ежи заменены морскими свинками, торжественную процессию карт нежданно нарушает ребенок-джокер, герои комичны (как Черепаха Квази с беспрерывными рыданиями) или нелепы (Черная и Белая Королевы), случаются и банальности «наоборот» вроде заикающейся рыбы – королевского вестника. Алиса - кокетливая девятнадцатилетняя блондинка (Шарлотт Генри) в несообразном детском платьице, с безоблачным «пин-ап» личиком. Спецэффекты индивидуализируют характеры: глаза лягушонка – привратника Герцогини - вращаются от удара тарелкой по затылку, Кролик нервно подергивает хвостом перед прыжком в нору, голова Чеширского кота фосфорецирует.
Одним из главных героев стараниями Мензиса становится вещественная среда. Схематизму Кэрролловского пространства Мензис находит соответствие в условности павильона, подчеркивая ее такими курьезами, как ухмыляющееся солнце или гигантский силуэт утенка, с пароходным гудком проплывающий задом наперед в финале сцены с Черепахой. Падение в нору обогащено последовательностью «пути» из банки с надписью «Варенье», дымящегося чайника и расписной таблички «Home sweet home». Деревья с горящими свечами и в виде ладони с кольцом, деревья–слоны и деревья-драконы, деревья, поросшие цилиндрами, с сапогами на ветвях, с птицами в клетках, с глазами на стволах, деревья, играющие ветками-руками на ветках-инструментах, – любопытная, хотя, возможно, невольная метафора Леса без названий, где означающие заменены означаемыми. К тому же и донельзя барочная изысканность интерьеров; перевернутый барельеф воина, словно скопированный с индейских гробниц, на стене дворца Алисы; морское побережье в эпизоде с Грифоном и Черепахой, отмеченное некоторым сходством с композициями Миро. Ландшафты меняются с легкостью скорее живописной, нежели кинематографической: Алиса стоит на месте, а дом Герцогини тает в воздухе, или же местность вокруг перерисовывается несколькими движениями кисти. Финальный пир превращается в апофеоз сценографической изобретательности с элементами театра теней, летающими на тросах предметами, фейерверками и хоровым пением.
Маклеод и Мензис первыми попытались передать «странности» Кэрролла. В дальнейшем «Алиса» на экране подчинялась намеченным здесь двум линиям: воспроизводству семейных увеселений или попытке найти оптику нонсенса.
3.55 КБ
Эта коллизия заметна во франко-американской экранизации 1949 года. Британец Даллас Боуэр не обходится без обязательных песен и танцев, закадрового комментария и стандартной блондинки в главной роли (Кэрол Марш, 23 лет), обрамляет фильм сценами в Оксфорде, включающими визит королевы Виктории в университет, лодочную прогулку Чарльза Доджсона с сестрами Лидделл, засыпание и пробуждение Алисы.
23.10 КБ
Едва Доджсон начинает рассказ, как открывается рукотворная вселенная, где Алиса остается единственным человеческим существом в окружении кукол и декораций, внутри активной многоуровневой инсталляции, где каждая деталь не только продумана, но и изысканно остранена. Падение в нору совершается по траектории плавно парящего листа; Алиса минует в этом грациозном полете пустые рамки то ли картин, то ли фотографий конца ХІХ века; буфет с посудой вырезан из бумаги; единственный объемный объект – вращающийся глобус (намек на монолог Алисы про падение сквозь центр Земли и антиподов), наконец, приземление вздымает целый вихрь листьев, после чего камера фиксируется на долго кружащемся дубовом листке – такие визуальные рифмы придают фильму особое очарование.
16.92 КБ
Боуэр всячески подчеркивает эфемерность Страны чудес с ее бумажными замками и лесами и в то же время делает ее основным законом эксцентрическое преувеличение. Дом Кролика (деятельного и уверенного альтер-эго Алисы), словно позаимствованный из фильмов экспрессионистов, разваливается от хлопка дверью. Есть тут и цитата из Миро в виде частокола тонких мачт, увенчанных разноцветными флажками. Приглашение на крокет несет целый взвод марширующих и поющих рыб-униформистов. Визит к Герцогине влечет каскад громовых несуразиц: протуберанец красного перца провоцирует всеобщий взрывной чих, разрушающий дом вдребезги и выбрасывающий орущего младенца на облако, откуда он, немного постояв на голове, падает прямо на руки Алисе. 11.85 КБ Двор Дамы Червей обряжен наподобие арлекинов или карикатурных шотландских гвардейцев; в крокет играют, танцуя, с церемонными поклонами; Шляпник не столько безумен, сколько изящен; Чеширский Кот, как и все персонажи-животные, выглядит выразительнее людей. Отдельного упоминания достойна встреча Алисы с гигантским игривым щенком, колокол на шее которого гудит с солидностью Биг-Бена.
Даллас Боуэр задал новые возможности для последующих экспериментов. К сожалению, его работу выпустили с двухгодичным опозданием, уже после премьеры мультфильма Клайда Джероними, и тем самым обрекли на полузабвение.
Следует, хотя бы ради статистики, упомянуть два мюзикла 1970-х. Британские «Приключения Алисы в стране чудес» (1972, Уильям Стерлинг) похожи скорее на костюмированный рождественский утренник о приключениях взрослой девушки (Фиона Фуллертон) в стране анемичных персонажей, поющих плохо запоминающиеся песни. Американская порнокомедия «Алиса в стране чудес, музыкальная фантазия Х» (1976, Бад Таунсенд), напротив, производит большее впечатление, чем обещает. Продюсер Билл Оско пытался максимально сблизить Х-категорию и мейнстрим. Кристина Де Белл (Алиса) в процессе съемок стала девушкой месяца в апрельском «Плейбое» и появилась в серии фотографий Хельмута Ньютона для августовского номера, а позже снималась в «нормальном» кино, в том числе с Биллом Мюрреем и Джеки Чаном. Автор сценария картины - Б. Энтони Фредерикс (под псевдонимом Бакки Серлз) был и композитором. Аранжировкой и записью музыки руководил Питер Матц, годом ранее номинированный на «Оскар» за «Смешную девчонку» с Барбарой Стрейзанд. Обратив внимание на растущие сборы мюзикла, XX Century Fox купила его и, сократив некоторые эпизоды, запустила в ограниченный прокат с рейтингом R. В результате картина заработала более девяноста миллионов долларов по всему миру. Актеры действительно профессионально поют и танцуют, непринужденность многих сцен, солнечные пейзажи и общий радостный настрой перекликаются с эпохой детей-цветов, находившейся, впрочем, уже на излете.
Ряд продюсерских трактовок, далеко отходящих не только от текста, но и от самого духа произведения Кэрролла ради коммерчески успешного аттракциона, завершает фильм Тима Бертона.
48.24 КБ
Властный стиль студии Диснея чувствуется во всем, вплоть до выбора сценариста. У Линды Вулвертон до встречи с Бертоном отсутствовал опыт работы в фильмах с живыми актерами – она специализировалась исключительно на историях для картунов: «Чип и Дейл спешат на помощь», «Король-лев», «Мулан». Кстати, Бертон дал прямые отсылки к работе Джероними - превращение гусеницы в синюю бабочку, летающая игрушечная лошадка, но не сохранил ни один из главных мотивов Кэрролла. В этой просчитанной фантазии нет ни блеска парадоксов, ни балансирования на границе с иррациональным миром, ни по-настоящему причудливых персонажей. Саркастичная вступительная картина викторианских нравов (понятых, однако, весьма однобоко) отрешена от своего продолжения, нет тут и никакого викторианского безумия[4] , диалоги мелодраматичны или напыщенны. Миа Вашиковская в роли Алисы играет ожидаемую диснеевскую красотку. Вулвертон переиначила книгу ради прямолинейного сюжета о войне за власть между Белой (Энн Хэтуей) и Красной (Хелена Бонем Картер) Королевами. Первая тут на стороне добра, вторая — владычица злых сил. Пытаясь выправить прямолинейность антагонисток, Бертон не слишком удачно окарикатуривает их. Как подметил один из рецензентов[5] , Белая Королева-Хэтуей при всей манерности внешне напоминает порнозвезду Чичолину. Картер же -- скорее гротескна, нежели самовластна, и в этом хороша, но в режиссуре гротеск никак не поддержан, не осмыслен.
Визуально, на уровне ремесла, одаренность Бертона-рисовальщика несомненна. Однако большинство образов кажутся заимствованными из сказок-блокбастеров последних лет; и это не постмодернистская игра в цитаты, а лишенная тени иронии попытка скрепить сюжет узнаваемыми клише. Вспоминаются и «Золотой компас», и «Властелин колец», и «Хроники Нарнии». Бертон не гнушается и самоповторов. Например, голова Красной Королевы по очертаниям почти не отличается от голов марсиан из фильма «Марс атакует!», пейзажи Страны чудес ретранслируют «Чарли и Шоколадную фабрику», а Джонни Депп в роли Безумного Шляпника кажется потрепанным клоном Вилли Вонки.
Трансформация Деппа представляется одной из главных неудач. Д. Д. пестро одели, наложили ему феерический грим, компьютером нарисовали меняющие цвет глаза, прописали несколько характерных ужимок, но Безумным Шляпником так и не сделали. В сущности, актера упаковали в выхолощенный образ, как в смирительную рубаху; а когда у исполнителя остается функция приложения к костюму и спецэффектам, то он руководствуется собственными штампами и вымучивает роль — что и произошло.
Кэрролл написал книгу для детей, ставшую великой книгой для всех. Бертон сконструировал громоздкую погремушку для среднего школьного возраста, которая окажется в дальнем углу комнаты, как только появится что-нибудь более свежее или модное.
А теперь – в обход новейшей версии -- о самых чудесных «Алисах» в истории ее экранизаций.
22.07 КБ
Черно-белая «Алиса в стране чудес» 1966 года, снятая Джонатаном Миллером в рамках проекта ВВС «Wednesday play» (из этого же цикла - «Кэти, вернись домой» Кена Лоуча), начинается с церемониального одевания Алисы строгой гувернанткой для прогулки на луга. 175.23 КБ Бессловесным прологом Миллер задает не предметный ряд, которому предстоит пройти метафорическое преобразование, но тон эпохи: викторианство, затянутое лентами и корсетами, спрятанное под шляпами и длинными платьями, царство регламента, возведенное на собственном отрицании.
6.64 КБ
Уходя в сон (падение в нору заменено спуском по лестницам огромного пустого здания скорее в духе «Зазеркалья»;), Алиса видит оборотную сторону той реальности, в которой живет, то есть викторианскую среду как анархическую. Герои, ее окружающие, – не говорящие зверушки либо картинные-картонные безумцы, но чопорно одетые дамы и господа, для которых Кэрролловские амплуа становятся линией поведения, а точнее, рисунком чудачеств[6]. Ни единой маски, лишь карнавал доброй или дурной логики.
14.96 КБ
Забавы незнакомцев отвергаются протагонистом. Непонимание, возникающее у книжной Алисы с другими персонажами, Миллер показывает через постоянную отчужденность, отменно проявленную Анн-Мари Маллик. Ее Алиса – неулыбчивый подросток с упрямым взглядом исподлобья, почти никогда не смотрящий на собеседника, задающий простые, разрушительные для взрослых вопросы, главный, однако, оставляя себе. «Кто я?» - вопрошание, усиленное настойчивым рефреном отражений. Алиса не только смотрится в разного рода зеркала, но и отражается от самой себя, проходя через парковые ворота на Безумное Чаепитие: от нее удаляется по дорожке идентичная особа. В финале отражения Алисы и вовсе начинают вести себя независимо. Вопрос идентичности – наиболее мучительный, категоричный и безусловный. Поэтому все происходящее после встречи с Кроликом – недобрым нервическим ментором в перламутровом костюме и цилиндре, с карающим хлыстиком под мышкой - не просто конфликт ребенка со взрослыми, но противостояние совершенно различных смысловых ракурсов. Каждая новая встреча – очередная самокомпрометация основ общества: Миллер парадоксально переосмысливает роман воспитания, выворачивая жанр наизнанку.
20.56 КБ
Бег по кругу с крестными знамениями под хорал в старом соборе, переходящий в потасовку, оказывается издевательством над церковным лицемерием; пастор-Додо подтверждает, что выиграли все, после чего Алиса раздает цукаты-причастие.
Свидание с Гусеницей, смиренным библиотекарем, полирующим некую архитектурную модель, но при этом недоумевающим в ответ на вопросы ребенка об изменениях, о нормальном росте - упрек псевдоученому, формальному знанию.
Герцогиня (здесь - Герцог) - бесполое гиньольное чудище, ненавидящее и мучающее ребенка у него на руках, который, в конце концов, от такой педагогики и превращается в свинью.
190.57 КБ
Безумное Чаепитие – о рассказывании историй, то есть о литературе, но повествование Сони о трех кисельных сестрах рассыпается само собою.
Сцены в Королевском саду, начиная от инверсии живописи с участием садовников, которые красят розы, имея образцом нарисованные цветы, складываются в ироничную историю искусства. Цитируются импрессионисты, прерафаэлиты, художники Ренессанса, но особое внимание уделяется «Менинам»: композиция Веласкеса повторена в разных ракурсах несколько раз, в том числе с участием Алисы. Где-то на краю кадра установлен старинный фотоаппарат на треноге; одежды варьируются от средневековых лат до импрессионистических кринолинов; военные марши и серенады теснят друг друга в летнем воздухе; по аллеям совершаются променады в сопровождении лилипутов; необъяснимые игрища происходят в зарослях и ручьях; непрерывный парк объемлет полуденная нега. Но Алиса с ее бесхитростным визионерством и здесь чужая.
Меланхоличная сцена на побережье с Черепахой Квази (Джон Гилгуд) и Грифоном, двумя милейшими благообразными стариками, - аллегория опыта, остающегося втуне.
24.31 КБ
Суд, на который Алиса вызывает себя сама, по сути театрализованный абсурд: процесс ведет глухой Король (Питер Селлерс), вооруженный слуховой трубкой (латинское ad absurdum - «исходящий от глухого»;), в ложе бреется дородный мужчина, Шляпник бегает задом наперед, неожиданно звучат хоровое пение и спонтанные звуки со скотного двора.
Смыслообразующие сферы - Наука, Религия, Педагогика, Этикет, Власть - обесценены старшими. Иными словами, Алиса попадает в ветшающую обитель взрослого интеллекта: Вселенская церковь, Музей всех искусств, Университет всех наук и Вавилонская библиотека сопрягаются с нарастающим тотальным умопомешательством.
Но и сознание героини «со своей стороны» отчасти проникнуто галлюцинациями. Каждый новый эпизод кажется сном во сне, из сцены в сцену перекочевывают одни и те же предметы (например, чучело собаки), согласно той динамике кошмара, когда пробуждение оказывается переходом в более глубокое сновидение. Реплики Чеширского Кота – внутренний голос Алисы; не разжимая губ, она разговаривает и с другими персонажами. Толчея шепотов у нее в голове – заговор Кролика с целью выгнать ее из дома. Голоса животных, возникающие из пустоты, - тот же разряд акустического бреда. Странные статисты, принимающие ванну прямо в лесу, бреющиеся в здании суда или барахтающиеся в миниатюрном бассейне у ног Алисы, перемещение предметов в несвойственное окружение - все это указывает на подчиненность режиссуры ритмам психоделического сеанса – того же сновидения, обогащенного, впрочем, наркотическим духом 1960-х с их «революцией сознания».
26.48 КБ
Главной галлюцинацией и императивом здесь становится время как таковое. Алиса, заглядывая через вполне хрестоматийную дверцу, наблюдает шествие Королевы, позже повторенное с того же ракурса уже в Саду. Она таким образом видит будущее и себя в нем. Медитативная музыка Рави Шанкара (звуковая дорожка достойна высочайших похвал), повторы отдельных фраз и кадров (лицо Алисы, трижды оборачивающееся в лучах солнечного света под аккорд ситара), долгие паузы-застывания, продленные плавным монтажом во время Чаепития или визита к Королеве, создают пленительное ощущение остановленных мгновений.
В этом перенасыщенном сновидении Миллер акцентирует следы времени, его разрушительные приметы, вводит язык руин и цитат, а разрыв между поколениями возвышает до онтологической природы кино. Приняв вызов «Алисы», он затеял игру со временем и создал притчу о времени как таковом.
18.41 КБ
Начало «Сна Алисы» («Neco z Alenky»;), снятого в 1988 году чешским режиссером-аниматором Яном Шванкмайером, традиционно: маленькая девочка (действительно, восьмилетняя Кристина Кохутова) сидит на берегу реки с взрослой женщиной (ее лица мы не видим) и от нечего делать бросает камешки в воду. Потом с тем же видом скучает у себя в комнате, загроможденной старой мебелью, картинками, книжками, чучелами, куклами и случайной посудой.
9.81 КБ
Путешествие начинается с того, что белый кролик, послушно застывший под стеклянным колпаком, оживает и достает из тайника ножницы, костюм (камзол, перчатки, красный бархат, кружева) и убегает в чистое поле за порогом комнаты, точнее, за стеной, которой нет. Следуя за ним, Алиса пересекает пашню и попадает в другой мир сквозь ящик неуместного здесь канцелярского стола.
Страна чудес, собственно, рождается из реквизита пролога. Куклы, чучела, черепа животных, посуда, носки, металлические детали, даже пищевые продукты воодушевляются и сочетаются в умопомрачительных комбинациях. Чего стоят хотя бы запряженные в карету, громко ржущие птицы с голыми черепами, или скелет, которому телом служит жестяной бидон, или лягушка в старомодном парике и камзоле, слизывающая мух с битых тарелок розовым человеческим языком. Синяя Гусеница образуется из носка, вставных челюстей и пары глаз из анатомического кабинета; когда приходит пора спать, игла с нитью зашивает глаза. 9.35 КБ Бумажные фламинго для игры в крокет, вырванные из игровых карт, становятся более чем конкретными курами. В комнатке под тусклой лампочкой, прогрызая дыры в полу, хозяйничают ожившие носки. Кролик, завтракая опилками из собственного живота, превращается в палача на службе у Королевы Червей — именно он отрезает головы огромными ножницами всем созданиям, которым, однако, это не причиняет вреда.
6.90 КБ
Чаепитие поставлено как отдельный перформанс. Шляпник —потемневшая от времени деревянная марионетка. Мартовский Заяц периодически застывает, потому что кончается завод, а передвигается он исключительно на тележке. Соня — это рыжая шкура, которая вылезает из чайника, облизывает чашки и прячется назад. Заяц и Шляпник пересаживаются с места на место, первый мажет часы сливочным маслом, второй льет чай в свое пустое выдолбленное брюхо и периодически достает из своей шляпы Кролика в камзоле: безумие означает временнОй провал.
Сюжетную прерывистость Кэрролла Шванкмайер заменяет чередой пространственных переходов, играет масштабами, интерьерами, размерами персонажей и предметов: структура «Сна» напоминает лабиринт внутри китайской шкатулки. Иногда Алиса увеличивается-уменьшается сама, а иногда, реагируя на очередную порцию зелья, увеличиваются или уменьшаются предметы вокруг нее. Шванкмайер доводит пластичную изменчивость игрока до угрожающего предела. Путешественница в сцене суда даже не понимает, какую из голов ей должны отрубить, потому что это головы и Шляпника, и Зайца, и Лягушки, и Королевы. Наконец, сомнителен и выход из лабиринта: после пробуждения в той же комнате кроличьего чучела нет, а ножницы на месте, в тайнике.
При очевидном «иррационализме», образная система этого фильма имеет железную логику. Дети любят превращать в игрушки самые неожиданные вещи. Падение в нору, представленное как спуск на лифте, — устойчивый детский кошмар, когда падаешь не в безразмерную пропасть, а пролетаешь мимо четко означенных миров; из того же ряда химер, преследующих в разном возрасте, и ожившие скелеты. Организующий мотив этого «Сна Алисы» видится в словах Поля Валери: «Когда я говорю: я вижу вот это, то между мной и вещью не устанавливается тождество /…/ Во сне же возникает тождество. Вещи, на которые я смотрю, видят меня так же, как я вижу их»[7] .
У всех созданий Шванкмайера есть этот взгляд, и направлен он не на Алису, а на зрителя. Мир Кроличьей Норы получил собственное – устремленное вовне – зрение. Такой эффект проникновения в зрительный зал позволяет назвать «Neco z Alenky» наиболее убедительной на сегодня визуализацией нонсенса.

Горит бессмыслицы звезда,
Она одна без дна
[8].
В зазорах смысла, прорезанных ножницами Кэрролловских парадоксов, бездонный сон Алисы будет обретать все новые кинематографические очертания.

Дмитрий Десятерик


___________________________________
1)Сюжет британо-американо-немецкой копродукции 1999 года (с незаурядным актерским составом: Вупи Голдберг – Чеширский Кот, Бен Кинглси – Майор Гусеница, Миранда Ричардсон – Королева Червей, Питер Устинов – Валет) безыскусно вращается вокруг страха сцены, преодолеваемого Алисой в ходе подземных странствий. Режиссер Ник Уиллинг десятью годами позже принял участие в создании шестичасовой британо-канадской профанации, имеющей скорее отношение к «Матрице», «Звездным войнам» или «Терминатору».

2)- Папа Вильям, - сказал любопытный малыш, -
Голова твоя белого цвета.
Между тем ты всегда вверх ногами стоишь.
Как ты думаешь, правильно это?

- В ранней юности, - старец промолвил в ответ, -
Я боялся раскинуть мозгами,
Но, узнав, что мозгов в голове моей нет,
Я спокойно стою вверх ногами.

- Ты старик, - продолжал любопытный юнец, -
Этот факт я отметил вначале.
Почему ж ты так ловко проделал, отец,
Троекратное сальто-мортале?

- В ранней юности, - сыну ответил старик, -
Натирался я мазью особой.
На два шиллинга банка - один золотник,
Вот, не купишь ли банку на пробу?

- Ты немолод, - сказал любознательный сын, -
Сотню лет ты без малого прожил.
Между тем двух гусей за обедом один
Ты от клюва до лап уничтожил.

- В ранней юности мышцы своих челюстей
Я развил изучением права,
И так часто я спорил с женою своей,
Что жевать научился на славу!

- Мой отец, ты простишь ли меня, несмотря
На неловкость такого вопроса:
Как сумел удержать ты живого угря
В равновесье на кончике носа?

- Нет, довольно! - сказал возмущенный отец. -
Есть границы любому терпенью.
Если пятый вопрос ты задашь, наконец,
Сосчитаешь ступень за ступенью!
Кэрролл Л. Приключения Алисы в стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье. – М.: Правда, 1985. – С. 55-57.
Любопытно, что, за исключением версии 1915 года, ни в одной из рассматриваемых экранизаций этот шедевр нонсенса не удостоился отдельного воплощения.

3) Там же, с. 116.

4)Было бы невероятной глупостью считать Викторианский Век только
традиционным и благополучным, забыв о том, что он породил новый тип поэзии,
которая была неукротимой до крайности, и в то же время до крайности
невинной. То была поэзия чистого нонсенса, которой никогда не существовало
до того и, возможно, никогда не будет существовать позже. /…/ Когда викторианцам хотелось устроить себе каникулы, они их и устраивали, настоящие интеллектуальные каникулы. /…/ Ничто не отнимет у викторианцев этого достижения. То был нонсенс ради нонсенса. - Г. К. Честертон. По обе стороны зеркала. - Там же, сс. 138, 139.

5)Владимир Задирака. Битва Бартона и Кэрролла. Льюиса покалечили, а Тим весь вышел - livasprava.info/index.php?option=com_content&ta... – На сайте «Лiва Справа».

6) Викторианцам надо было изобрести некий Эфемерный Эдем, где они могли бы наслаждаться доброй логикой, ибо всему серьезному они предпочитали дурную логику. Это не парадокс - или, во всяком случае, парадокс, в котором повинны они сами. /…/Прочтите великий Билль о Реформе - а затем прочтите "Алису в Стране чудес". Чтобы быть логичными, им нужно было отправиться в Страну чудес. - Кэрролл Л. Приключения Алисы в стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье. – Г. К. Честертон. По обе стороны зеркала. - М.: Правда, 1985. – С. 138.

7) Цит. по: Беньямин, Вальтер. Маски времени. Эссе о культуре и литературе. – Спб.: Симпозиум, 2004. – С. 226.

8) Введенский А. И. Полное собрание произведений: В 2 т. - Том 1.Произведения 1926-1937. – М.: Гилея. 1993. – С. 152.





Источник: телегид Вокруг ТВ

Георгий Параджанов — племянник великого режиссера Сергея Параджанова. Еще он  сценарист и кинорежиссер, чьи работы показывались на фестивалях в Венеции и Локарно. Вот и на этот раз  Параджанов везет на МКФ в Венецию свой новый фильм  «Прима» — о художнице-примитивистке Марии Примаченко. А накануне он устроил  творческую встречу в одной из самых стильных столичных галерей – Галерее Нащокина. И там под «сенью» картин Тонино Гуэрро выдавал та-а-кие перлы…

Конечно, он немного играет в «дядю», дает сумасшедшего. А вы бы на его месте не давали бы?

— Я не должен был учиться в школе, не должен был ходить в институт. Весь день (по разумению Сергея) я обязан был сидеть дома и наблюдать за жизнедеятельностью своего гениального дядюшки – Сергей ревновал меня к любому общению.  Я и сидел – потому что осознавал его гениальность. Сергей мне говорил: «Я ненавижу тебя, ты стал тайным созерцателем моей жизни». Может быть, я бы и рад был  родиться  в семье бульдозериста, — признается Георгий. — Тогда у меня было бы нормальное детство. А так… Моего детства хватило бы на 30 детсадовских слюнтяев…  Именно поэтому я последний Параджанов! Не моя дочь, благополучная учащаяся ВГИКа, не сын Сергея Сурен, выросший на Украине, а я  — выросший в Тбилиси в одном доме с дядей.

Что в словах  Георгия правда, что вранье – не разобрать. Да и надо ли? Если ложь столь художественна. Если она так отдает феллиниевщиной и  бергманщиной.

— Мне претит любая нормальность. Я и не мог стать нормальным. Если 7-летний мальчик сидит и поглаживает ляжки 45-летней женщины – он может вырасти нормальным? Мое становление происходило наподобие того, как показано в фильме «Фанни и Александр». Об этом я и сниму свое кино.

В этом кино Георгий попытается рассказать о мире своего детства.

— У меня не было нормальных игрушек. И я играл бриллиантами. Однажды достал шкатулку с фамильными драгоценностями, надел все содержимое на себя и… отправился в школу. Учился я тогда в первом классе. Вошел в класс – и бедная учительница просто ослепла от сияния, которое исходило от меня. Я был похож на люстру. Учительница тут же вызвала участкового милиционера, которого попросила препроводить меня домой.

…О страсти самого Сергея Параджанова к бриллиантам тоже всем известно. есть даже байка о том, как Сергей лег на кровать и принялся причитать: «Ой, умираю». Проведать заболевшего режиссера зашла актриса Софико Чиаурели. «Что, Сергей, плохо?» — «Умираю… Ой, умираю… Ну-ка руку покажи… Новое кольцо купила? Карат или больше?»…


— Когда я поступал в институт, — продолжает  эпатировать Георгий, — за меня отдали взятку — бриллиантовое кольцо, 6 тарелок веймарского фарфора и чернобурку длиной в 2 метра 11 сантиметров. У чернобурки были разные глаза — один голубой, другой – зеленый… А взятку пришлось дать потому, что в моем 2-страничном сочинении о Павле Корчагине  было 176 ошибок… Так вот, через 4 года о взятке вспомнили – потому что дядю надо было посадить. Ему в итоге тогда дали 5 лет условно – Шеварднадзе вмешался…

Все эти и другие байки и войдут в фильм, работу над которым начинает Георгий.  Финансовая помощь обещана аж от самого Госкино. Но трудностей еще много. Главная – актеры.

— Где найти актера, который сумел бы передать харизму Сергея Параджанова?! Мне определенно придется ехать в Тбилиси и  искать типажи. На роль моего деда — Иосифа – я вижу только Богдана Ступку…  А кто, скажите на милость, сыграет гостей  нашего дома и друзей Сергея  - Плисецкую, Высоцкого, Тонино Гуэрро, Тарковского, гражданскую  жену Маяковского Лилю Брик… Кстати, с  Лилией Брик я целовался! Мне было 16, ей – 87, и она шептала: «Хорошо, что Вася вышел» (Василий Катанян – последний муж Лилии Юрьевны. – И. Е.). И пыль со шляпы Маяковского сыпалась мне на голову…

Съемки своего  нового фильма Георгий Параджанов намерен  частично осуществлять в Грузии, частично – в Москве. Известно, что сам Сергей Параджанов  трепетно относился к музыке в кадре. Племянник пошел по стопам дяди.

— Чтобы записать музыку к этому фильму, пойду в похоронное бюро Тбилиси и найму двоих музыкантов – дудукиста и зурнача…  Это будет кино зрительское, но и артхаусное одновременно. Кино – слишком дорогое удовольствие, чтобы снимать его для себя. Снимать  для себя можно только трусы, — делает эффектный выпад Георгий.


Кстати, как только будет закончена  эта история, Параджанов-младший (интересно, можно его так называть?) приступит к реализации следующего замысла.  Не менее провокационного.

— У меня есть гениальный сценарий, над которым будут рыдать все. Во времена армяно-азербайджанского конфликта произошла такая история: два села, находящихся на границе и издревле друживших друг с другом,  решили  встретиться и обо всем договориться.  Встретились — армяне, жившие на территории Азербайджана, и азербайджанцы, жившие на территории Армении.  И договорились: «Война  будет страшной,  нам всем придется уезжать с насиженных мест, давайте просто обменяемся домами. Давайте дадим друг другу возможность вывезти все, что считаем нужным. Одно мы не сумеем перевезти – могилы предков. Так давайте дадим друг другу клятву не осквернять кладбища   — и ваши, и наши – и ухаживать за чужими могилами так же, как за своими».  Это абсолютная правда! — восклицает Георгий. - Эти два села договорились – и соблюдают свою клятву по сей день. Но… Мне не позволяют об этом снимать кино. Армянский президент, лидеры Карабаха  говорят, что такой фильм станет провокацией. Мне даже денег предлагают, чтобы я забыл  о своем замысле. Но я дождусь своего часа. Сценарий о моем детстве и о Сергее Параджанове тоже пролежал в столе 10 лет. Сейчас его час пробил. Пробьет и для сценария с селами.

Записала Илона Егиазарова
Фото Юрия Самолыго





16:59

Leap year



Если вам нужна красивая картинка про любовь и прекрасные виды Ирландии, обязательно посмотрите легкую романтическую комедию "Високосный год". Последние несколько фильмов, которые я посмотрела- исключительно с видами Великобритании - то Уэльс, то Ирландия, что бы это значило?)) в этом фильме Ирландия прекраснее всего.
о чем- девушка Эми Адамс четыре года встречается с каким-то занудой, а он все не делает ей предложение. Грустная ситуация, конечно же. И тут она вычитала, что в Ирландии есть традиция- 29 февраля девушка сама может сделать предложение (вот унижение-то), и МЧ не имеет права отказаться (вот ужас-то). И поскольку товарищ ейный как раз умотал из Америки в Ирландию по делам, она тоже решила его догнать и таки приставить его к стенке "Будешь жениться или все-таки будем загонять тебе иголки под ногти?" И ах, как романтично, думает она. Что за дура, думаем мы. Так думаем не только мы, потрепанные жизнью девочки, но и прекрасный ирландец, который то ли бармен, то ли владелец отеля, в котором она случайно заночевала (и вдобавок все там сломала), и который постоянно над ней прикалывается, давая понять, что уход от реальности затянулся. И начинается прекрасный роуд-муви, все как я люблю - в итоге, конечно же, угадайте, кого выбрала наша Эми Адамс?
Да я б тоже его выбрала, что уж там. Потому что мужчина там прекрасен.
Легкий, приятный фильм с мимимишечками, я в конце даже попискивала от умиления.
Девочкам рекомендую))



@темы: мелодрама, комедии

Уважаемые мультологи и мультоведы! :)
Подскажите, пожалуйста, название или ссылку на мульт, где большой пластилиновый человек сам себя вылепливает из серого пластилина в комнате, а чем закончилось, не помню...

UPD - этот натуралистичный мульт называется Tma/svetlo/tma, автор Ян Шванкмайер.



Очень красивый и в тоже время грустный мультфильм.







Сегодня, в день советского кино, хочется порассуждать, почему наше кино умирает.
Шутку «сердце не бьётся, а пульс есть» можно перефразировать – «фильмы снимают, а Кино нет».

«Кинособытия» последнего времени с очевидностью доказывают смерть кино как искусства! Кому-то этот диагноз покажется не очевидным, кому-то запоздалым. Но пропагандируемый ныне подход к кино лишь как средству добывания прибыли на фоне очевидных, мягко говоря, «не шедевров», убеждает меня в смерти искусства кино.

Если за десять лет не смогли снять хорошую кинокомедию, то это плохой симптом.
Раньше постоянно появлялись талантливые актёры и режиссёры. А теперь они где?
Такое впечатление, будто разучились снимать фильмы, разучились убедительно играть.

По сериалам мы впереди планеты всей. Качество их низкое, зато по прибыльности и эффекту воздействия их можно сравнить с оружием и наркотиками.

Киноиндустрия не может существовать без проката. А кинотеатры в девяностые годы почти все приватизировали и позакрывали. В кинотеатре «Спутник», куда я в детстве каждую неделю ходил смотреть фильмы, теперь продуктовый базар.
Новые сети кинотеатров и прокатные кампании почти все принадлежат американскому бизнесу, который, естественно, прокатывает свои фильмы.

Кинематографисты, вместо того чтобы заниматься своим прямым делом – снимать качественные кинофильмы! – заняты делёжкой имущества союза и личные разборками. Теперь у нас аж два союза кинематографистов! Но вряд ли это к лучшему. Как и всегда, амбиции одного человека оказываются важнее интересов дела!

Я не против династий в искусстве. Но иногда природа отдыхает на детях и внуках высоких по рангу деятелей культуры, которые непременно лезут в актёры и режиссёры.

Налицо дефицит больших сценарных идей, замещаемых бесчисленными ремейками великих фильмов. Фильмы делают технически хорошие, но интеллектуально и духовно пустые, представляя из себя набор рекламных клипов; я уже не говорю о порнографии и сценах насилия.

Режиссёры из последних сил стараются удивить зрителя, лишь бы он только не задумался. Количество «склеек» (при монтаже) уже на грани человеческого восприятия. В ход идёт и dolby- звук, и стереоскопия, и даже парфюмерия! (при демонстрации фильма «Ирония судьбы – продолжение» в некоторых московских кинотеатрах распыляли запах хвои).

О сценариях я уже не говорю. Они не выдерживают никакой критики, и даже не претендуют на реализм, оставаясь за гранью постмодерна и концептуализма.

Здесь, конечно, важно сказать, что я понимаю под искусством кино. В этом вопросе я разделяю точку зрения, высказанную директором Музея кино Наумом Клейманом.
«Понимаете, кино становится искусством при двух условиях. С одной стороны, автор должен найти общий язык со зрителем и у него должно быть достаточно воли, чтобы создавать нечто индивидуальное, авторское и противостоять тенденции штамповать ленту за лентой. Иначе получится продукт, что мы часто и наблюдаем. Конечно, кино не только искусство, но и промышленность, без этого оно не могло бы осуществлять свои грандиозные замыслы. Но сегодня часто на кино смотрят только как на статью доходов, когда главное - немедленное обогащение, а в хорошем кино элемент промышленности подчинён искусству.

Эйзенштейн говорил, что кино - это идеальный сейсмограф, оно точно диагностирует состояние общества. Когда общественная жизнь и культура в упадке, даже у великих художников ничего не выходит. Либо им не дают снимать (не важно, по экономическим или политическим соображениям), либо у них не получаются фильмы, которые сочетали бы "промышленное" и авторское начало… Что такое искусство, зачем оно? Говорят, религия – это воспитание совести. Искусством тоже можно и нужно воспитывать совесть. ...
Я сейчас имею в виду не религиозную сторону. Я говорю об Искусстве, которое уповает на Гармонию, надежду и возможность согласования себя с миром. Если есть «концепция», но нет гармонии, которая приводит в порядок все ваши мысли и чувства, это может быть что угодно: публицистика, обличение, политическая деятельность и так далее, но я бы воздержался называть это искусством». (цитируется по «Человек без границ» №10 октябрь 2006).

Пока режиссёры и продюсеры будут думать прежде всего о размере полученной прибыли от фильма, мы не получим киношедевров. В подтверждение своей точки зрения приведу мнение человека, более известного как Гоблин, по поводу российского кинематографа.
«Да какой-то он никакой. Что-то наши режиссёры ныли, ныли, что советская власть их угнетала, мучила, не давала снимать. Вот советская власть рухнула, и что они сделали? Они по-прежнему получают государственные деньги, но пока над ними стоял ЦК КПСС, они сплошняком шедевры выдавали. А потом ЦК КПСС не стало – не стало продюсера, который объяснял, что делать, - режиссёры стали снимать сами по себе, и гениальность на этом оборвалась…

У них цель одна – с разной степенью умелости закосить под Тарковского, чтобы выпендриться перед тремя знакомыми. Зрителям эти фильма абсолютно неинтересны… Государство выдаёт бюджет, скажем, 30 миллионов, - его благополучно «распиливают», растаскивают, и в результате выходит тот шлак, который мы видим. За год снимают 200 фильмов, до зрителя доходят 60, остальные не видит никто, кроме авторов….

Обратите внимание: все сборы от наших фильмов, которые позиционируются как блокбастеры, зависят от телевизора. Фильмы выходят в рождественские праздники, когда страна 10 дней подряд ничего не делает. Перед Новым годом начинается бешеная реклама… У нас, как известно, гарантированные деньги приносят только все тот же телевизор. Туда суют рекламу, а реклама позволяет отбивать показ чего угодно. … Всё: режиссура, актёрская игра, операторская работа – на уровне ПТУ.» (цитируется по «Русский репортёр» №20 18-25 октябрь 2007 ).

Давно известно, что деньги не влияют на качество созданного кинопроизведения. А вот отсутствие идей влияет напрямую!
«Деньги не могут решить всё», – признаёт кинорежиссёр Павел Лунгин.

Если во всём мире создатели фильма получают вознаграждение с прибыли от проката фильма, то у нас платят в процессе производства. Таким образом, нет заинтересованности в качественном кинопродукте, раз деньги всё равно заплатят. Зритель в такой системе не нужен! Получается, что режиссёры снимают кино для себя (!) за государственный, то есть, за наш с вами счёт.

Должны ли деньги, вложенные в кино, приносить прибыль, или быть безвозвратным вложением в культуру ради сохранения страны и национальной самоидентификации?

Государство готово дать деньги на кино, но не может сформулировать, какое кино оно хочет заказать. Хочет чего-то нравственного и патриотического. Но какой патриотизм должен быть в кино, объяснить никто не может. Поэтому на экране господствует уход в идеальное будущее и возврат в идеализированное прошлое.

В то время как средства кинопроизводства всё более совершенствуются (так что кино может снять почти каждый), одновременно снижается интеллектуальный и духовный уровень «кинопродукта». Я бы даже набрался смелости утверждать, что интеллектуальность и духовность в большинстве последних киноработ вообще отсутствует (может, меня поправят). Их даже трудно назвать киноискусством.

Поэтому закономерно падение количества и качества зрительской аудитории.
А киноиндустрию без зрителя не реанимировать. Нужно восстанавливать разваленную систему кинопроката и снижать цены на билеты. Без этого зрителей в кинотеатры не вернуть!

Кино это бизнес или это искусство? Сложный вопрос.
Если кино это бизнес, тогда важна прежде всего прибыль от проката. Если искусство – то создаваться оно должно душой, от души, для души!

Сейчас цели остаться в истории кино никто не ставит, и цель продюсеров собрать как можно больше прибыли любыми путями за один прокат, потому что всё остальное собирают «пираты».

Кто-то ругает пиратов за нарушение авторских прав, а кто-то и благодарит за то, что удержали от похода в кинотеатр смотреть за «бешеные бабки» очередной разрекламированный «блокбастер». Не случайно, что затраты на фильм сопоставимы с затратами на рекламу этого фильма.

Как и за что даются премии – стало уже общим местом. Все мы были свидетелями присуждения премий фильмам, которые тот час же забыли.

Да, во времена советского кино, затраты на фильм (к примеру, «Война и мир») были политическим решением. Но зато мы имеем шедевр, который не сопоставим с последними зарубежными сериалами «Война и мир». Да, шедевр Андрея Тарковского «Сталкер» шёл третьим экраном, а «Андрей Рублёв» пролежал на полке пять лет. Зато никто не вспомнит название фильма, которому на Каннском фестивале дали первую премию, когда вторую присудили фильму «Андрей Рублёв».

Когда я посмотрел фильм "Глянец", то полностью согласился с самооценкой, данной себе режиссёром фильма Андреем Кончаловским: "Когда фильм заканчивается, ожидаешь полного провала. Что люди наконец-то поймут: Кончаловский - жулик. Но нет - всем нравится, и понимаешь, что в очередной раз обманул окружающих. Причем чем больше занимаешься кино, тем тверже убеждаешься, что ты жулик, а вовсе не гений, каким считал себя когда-то." (Цитируется по "Панорама" Петербург. 34(735)2007 год.)

Пока режиссёры будут снимать кино ради заработка, никакого качественного произведения не получится. Нельзя служить двум богам. Кесарю – кесарево!

«Кроме художественного произведения, – писал Андрей Тарковский, – человечество не выдумало ничего бескорыстного, и смысл человеческого существования, возможно, состоит именно в создании произведений искусства, в художественно акте, бесцельном и бескорыстном. Возможно, в нём как раз проявляется то, что мы созданы по подобию Бога».



© Николай Кофырин – Новая Русская Литература